Хуан де Сан Мартин и Антонио де Лебриха. Доклад о завоевании Нового Королевства Гранада и основание города Богота (июль 1539 года).
Juan de San Martin Antonio de Lebrija. Relacion del Descubrimiento del Nuevo Reino de Granada y Fundacion de Bogota (al ruso).
============
[Перевод с испанского издания «Freide Juan. Descubrimiento del Nuevo Reino de Granada y Fundación de Bogotá (1536-1539). – Bogotá: Imprenta del Banco de la República, [1960?]» на русский язык и комментарии:
А. Скромницкий, 2010,
Украина,
Киев,
http://bloknot.info
creos@narod.ru]
[Примечания и редакторские правки:
В. Талах, 2010,
Украина,
Киев]
============
Скачать книгу (pdf):
[gview file=”http://bloknot.info/gfe/view.php?file=Textos/Colombia/Juan-de-San-Martin-Antonio-de-Lebrija-Relacion-del-Descubrimiento-del-Nuevo-Reino-de-Granada-y-Fundacion-de-Bogota-al-ruso.pdf”]
===============
Ниже приводится письмо-доклад королевских чиновников Хуана де Сан Мартина [Juan de San Martín] и Антонио де Лебрихи [Antonio de Lebrija] о том, что случилось во время похода в Колумбию (завоевание цивилизации чибча-муисков) лиценциата Гонсало Хименеса де Кесады [Gonzalo Jiménez de Quesada], в котором они приняли личное участие.
Данный доклад был переписан хронистом Гонсало Фернандесом де Овьедо (14, Книга XXVI, Глава XI), и опубликован в “Relaciones Históricas de América” («Американских Исторических Докладах») при содействии Общества Испанских Библиофилов, Мадрид, 1916. Данный текст сверен с оригиналом.
Речь идёт о докладе, предоставленном интендантом [el factor] Хуаном де Сан Мартином и правомочным судьёй [el contador] Антонио де Лебрихой в Королевскую Аудиенсию в Санто-Доминго, как явствует из письма Президента этого учреждения, датированного 20 сентября 1539 года (Doc. 1.308). Как следует из текста, доклад в основной своей части был записан в городе Санта-Фе [Santafé], до того, как Хименес предпринял своё возвращение в Испанию. Закончен он был в Картахене [Cartagena] в июле 1539 года, в то время, пока ждали корабля, который бы отвёз конкистадоров в Испанию. Королевская Аудиенсия отправила доклад в Совет Индий, а император Карл V был извещён об основных происшествиях благодаря краткому изложению, сделанному докладчиком Совета Индий (Doc. 1.340).
Документ хранится в Главном Архиве Индий:
– Archivo General de Indias. Sección Patronato, legajo 27, Ramo 16. Sin fecha.
Текст:
Святое, Цесарское, Католическое Величество
Вашему Величеству уже должно быть известно о том, как аделантадо дон Педро Эрнандес де Луго [Pedro Hernández de Lugo] пришёл в город и провинцию Санта-Марта [Santa Marta] губернатором, и прибыл он в него, приблизительно, с 800 человеками, второго января 1536 года. В каковой провинции он осуществил несколько походов в горы, от чего понес большой урон, поскольку люди [там] очень воинственны, о чём Ваше Величество уже осведомлено из других писем её [провинции] губернаторов.
Шестого апреля упомянутого года, упомянутый аделантадо, видя, что от людей, которых он вёл с собой, было мало толку в горах Санта-Марты, до того, как он получил большой урон от потери людей, он послал к лиценциату Гонсало Хименесу [Gonzalo Ximenez], своему заместителю, приблизительно 500 человек пешими и конными по Рио-Гранде [el Río Grande] вверх по течению, и по воде – 5 бригов с уместившимися на них людьми, а остальных людей – сушей, и [вместе] с чиновниками, размещёнными Вашим Величеством в этой провинции. И обо всём, что в походе случилось, мы составили подробный отчёт и доклад Вашему Величеству, предположив, что некоторые из нас должны были отправиться с более подробным извещением к Вашему Величеству об этой земле, вновь открытой и заселённой во имя Вашего Величества; каковую мы назвали Новое Королевство Гранада [el Nuevo Reino de Granada].
В походе по Рио-Гранде было потеряно два брига, один из них – с людьми; упомянутый аделантадо немедленно принялся снаряжать два других, для продолжения похода. И они следовали вверх по реке, разведывая её, до тех пор, пока не переправились дальше, куда подоспело подкрепление других испанцев, отправленных Гарсия де Лермой [García de Lerma], Вашим губернатором. И всегда, следуя по берегу Рио-Гранде вверх, как по воде, так и по суше, предположив, что поскольку, чем больше они поднимались, тем всегда меньше показывалось индейцев и меньше хорошей земли, то названный лейтенант продолжил свой поход. Так как он и все [остальные] решили не возвращаться, пока не встретят землю, которая послужит Вашему Величеству. И с этим упорством, переходя многочисленные реки, и болота, и горы, очень тяжелые для прохождения, мы добрались до селения, индейцами называемого Ла Тора [La Tora], где, не доходя до того [места], как от голода, так и от того, что большая часть прибывших из Испании были новички, большая часть их погибла.
Когда лагерь находился в этом селении, что, по нашему мнению, составляет где-то двести лиг от моря, лейтенант, ввиду плохого расположения, так как с каждым днём взору являлось всё меньше поселений, дважды отправил на разведку кое-какие бриги. [Благодаря] которым, из доставленного по возвращении доклада, был сделан вывод о плохом состоянии края, и что потому невозможно было идти ни по реке, ни сушей, по причине затопления рекой всей земли, так что невозможно было пройти.
Когда упомянутый лейтенант увидел насколько непригоден [путь] для продвижения вперёд, решил посмотреть, возможно ли было бы пройти горным хребтом, протянувшимся вдоль названой Рио-Гранде [и] находившимся самое ближнее в двадцати лигах. Поскольку дотуда невозможно было пройти, хотя пытались неоднократно, ибо между ним и рекой вся земля затоплена и состоит из озёр. Но дабы осуществить это, он отправил капитана Хуана де Сан Мартина, ушедшего на нескольких каноэ по рукаву реки вверх по течению, спускавшегося с горного хребта. Он же, когда вернулся, сказал, что преодолел 25 лиг, откуда вышел, и что обнаружил некое подобие поселения, хоть и маленькое, и это был путь, по которому спускалась соль, производившаяся в горах для торговли на реке.
Узнав [это], лейтенант решил идти сам с лучшими и наиболее здоровыми людьми, которые у него тогда были, чтобы увидеть то, что имелось впереди. И он вышел из названного селения Ла Тора, оставив в нём лагерь, и прошёл дотуда, куда прибыли раньше [люди Хуана де Сан Мартина на каноэ], и там, из-за своего плохого состояния, он остановился, и отправил на разведку ещё дальше капитана Антонио де Лебриху и капитана Хуана де Сеспедеса [Juan de Céspedes]. Кои ушли с 25 людьми, чтобы они разведали те земли и увидели бы то, что в них имелось.
Сии пересекли трудный горный отрезок пути, который мог составлять 25 лиг по лесистым горам, и добрались до обширного [или смежного?] края [una tierra masa], где увидели признак очень хорошей земли и хороших поселений, с каковыми новостями вернулись туда, где остался лейтенант. И оттуда он вернулся туда, где оставил лагерь, чтобы забрать его оттуда и идти на поиски того, недавно разведанного, края. И уже было много людей, оставшихся в лагере, которые умерли по упомянутым причинам[Z1] . И с лучшими людьми и в лучшем состоянии он отправился с тем намерением, отправив обратно на бригах всех больных людей.
И, продвигаясь с тем намерением, он пересёк те лесистые горы, называющиеся Опон[скими] [de Opón], и вышел к обширному краю, который они разведали раньше, где он начал завоевание этого Нового Королевства. И устроив смотр людям, которых с собой вёл, он обнаружил, что из всех тех, кто оттуда вышел, нас не было и ста семидесяти человек, пешими и конными, поскольку все остальные погибли в пути или вернулись очень больными в Санта-Марту на бригах.
Когда лейтенант увидел, что край был хорош, и так как мы всегда наблюдали много соли, расставленной большими горками, и поскольку у нас не было толмачей для того края, он решил идти по знакам, спрашивая, где та соль производилась. И потому индейцы нас отвели туда, где она производилась. Коя образуется из солоноватой воды, пересекая множество поселений и очень больших, с большим количеством съестного, в четырнадцати или пятнадцати днях от того [места], где мы вышли из того обширного края. Производится та соль во многих местах, белая и очень хорошая.
Когда они прибыли в эти солевые селения, то уж здесь-то земля явила взору то, что в ней было и то, что было дальше, потому что она была очень тучной и со многими индейцами, а внешний вид сооружённых домов – отличающимся от тех, какие мы до того встречали. Тем более, что на расстоянии одного дневного перехода далее от того селения соли, мы вошли в землю самого главного правителя, в ней имевшегося, по имени Богота [Bogotá].
И тому было хорошее свидетельство, поскольку мы обнаружили его в доме, являвшемся его жилищем, который, будучи [построенным] из соломы, могло бы считаться одним из лучших, какие только видели в Индиях.
И до того места, по всем селениям, пройденных нами, наблюдались признаки кое-какого золота и изумрудных камней, а поскольку вышло так, что тот Богота хотел дать отпор нашему приходу в его землю, заходя к нам в тыл с достаточным числом индейцев, ему это мало помогло; ибо под конец, поскольку они индейцы, то они сразу обратились в бегство себе на беду.
Этот Богота – самый великий правитель, какой есть в этой земле, поскольку ему подчинены многие другие её сеньоры и вельможи. Он слывёт очень богатым, потому что местные жители края говорят, что у него есть дом из золота и множество изумрудных камней, очень дорогих. Его чрезвычайно почитают его вассалы, поскольку, воистину, в этом Новом Королевстве индейцы очень покорны своим сеньорам. Он подчинил и держит в тирании [tiene tiranizada] большую часть этого края. Доныне о нём нет ничего [достоверно известного], по причине того, что он восстал со многими знатными людьми и со всем своим золотом [ушёл] в непроходимые горы [a una sierra muy agra?], где ему не могут нанести никакого вреда, без больших трудов [со стороны] испанцев.
Когда лейтенант прибыл в землю Боготы, он отправил [своих людей] в два места: в одно – капитана Хуана де Сеспедеса, а в другое – капитана Хуана де Сан Мартина. Кои отправились узнать, какая земля была дальше. И из сообщения, ими принесённого, стало ясно, что оба, там, где они проходили, встретились с народом людей, называемых панчи [panches], которыми был окружён весь край и большая часть долины Богота; поскольку между одной землёй и другой пролегает только одна небольшая горная гряда. Они отличаются в оружиях от этой другой части Боготы, и друг для друга – большие враги.
Уже в то время толмачи разъяснили и прояснили нам, по какой причине некоторые индейцы, приносившие нам золото и изумрудные камни, зная, что мы их [изумруды] очень ценим, хотя среди них его [золота] много, поскольку у них они [изумруды] ценятся столь [высоко] и больше, чем золото, сказали, что они отвели бы нас туда, где под землёй их добывали. По сему, когда лейтенант узнал об этом, он снялся с лагеря в долине Богота, отправившись на поиски изумрудных рудников, и прибыл в долину, которую потом назвали ла Тромпета [la Trompeta]. И оттуда он отправил на разведку тех изумрудных рудников капитана Педро де Валенсуэла [Pedro de Valenzuela]. Сей ушёл с некоторыми людьми и по истечении 6 дней прибыл к тем рудникам, где он и испанцы, которых он с собой вёл, увидели, как индейцы их извлекали из недр земли и [воочию] увидели столь необычное явление [tan extraña novedad].
Они находятся, пожалуй, от долины ла Тромпета [на расстоянии] 15 лиг, в очень высокой, лишённой растительности, сьерре. Место, где, как кажется, они добываются, протянулось на расстояние одной лиги или около того. Её сеньором является один очень знатный индеец, которого зовут Сомондоко [Somondoco], и это сеньор очень больших вассалов и поселений. Его покои находятся в 3 лигах от тех рудников. Их добывают только индейцы этого касика, в определённое время года, поскольку для того, чтобы их добыть, они совершают многочисленные церемонии, а после добычи ими торгуют и продают их между собой. Главный [предмет] обмена [на эти изумруды] – это золото и бусы [cuentas], которые делают в этом крае, и много хлопковой одежды.
Когда лейтенант узнал о том, что те, кто ушёл на разведку, говорили, как потому, что они сказали, что от тех рудников видны очень обширные равнины, что было чудом, да таким, каковое нигде не объявлялось, так и узнав с достоверностью о тех камнях, а также, чтобы по возможности выйти на равнины, для этого он приблизил лагерь к рудникам изумрудных камней. Оттуда он отправил капитана Хуана де Сан Мартина разведать те равнины, потому что, из того, что говорили, имелись признаки, что они заселены. Выход к ним был таким сложным, что ни откуда нельзя было выйти, как из-за того, что земля очень неприветливая, так и из-за многочисленных очень крупных рек, к ним ведущих; по каковой причине невозможно было выйти к ним, – на том и оставили.
В это время, когда мы шли, толмачи нам разъясняли и рассказали лейтенанту об одном великом правителе, находившемся поблизости от того места, где располагался наш лагерь, которого звали Тунха [Tunja]. Лейтенант вышел к нему, по возможности, с большинством людей, пеших и конных, и захватил его в плен, поскольку в самом начале, в день, когда он вошёл в его землю, тот вышел к нам на дорогу под видом мира и он ему [лейтенанту] сдался, а затем [даже] выказал удвоенное дружелюбие [después pareció ser trato doble]. [Но] так как когда они пришли в его селение, там, где он жил, он и его индейцы захотели совершить иное дело, в отличие от того, о каком заявляли [с самого начала]. По сей причине его особа была захвачена в плен с небольшим количеством золота и камней, потому что большую часть и самых лучших он припрятал. Немногое из того, что было захвачено, находилось в его покоях, где он спал, и в нескольких молельнях, расположенных поблизости от них. Пожалуй, насобиралось до ста сорока тысяч песо чистого золота и тридцать тысяч низкопробного, с несколькими камнями, хоть и немногочисленными, поскольку, как мы сказали, он их уже спрятал.
Этот Тунха – очень великий правитель и ему подчинены многие сеньоры. Он очень богат. Индейцев этого края, если они знатные, когда умирают, не кладут под землю, а над [ней], и они кладут на тела немного золота и изумрудов. Это правитель многих людей и он не такой тиран, как Богота.
Когда лагерь находился в этом селении Тунхи, пришло известие о двух других касиках: один назывался Дуйтама [Duytama], и другой – Согамосо [Sogamoso], оба в двух-трёх днях пути от этого селения Тунха. К этим лейтенант вышел с определённым числом людей, пеших и конных, и обнаружил, что они восстали. В селении [правителя] Согамосо обнаружили свисающими, в нескольких имеющихся у них молельнях, до тридцати тысяч песо чистого золота и немного низкопробного, а также камни. Индейцев не встретили, так как они восстали.
Из этого селения лейтенант вернулся в лагерь, переправившись к другому правителю, по имени Дуйтама. Они вышли на дорогу с криками и оружием, дабы ранить нас, если смогут. Некоторых из них убили, хоть и немногих, из-за незначиттельности места, в котором те находились.
Когда лейтенант вернулся в Тунху[Z2] , было взвешено имевшееся золото, и взвешенное, составило, как в том, что было захвачено в Тунхе, так и у Согамосо, и другое небольшое количество золота, захваченное в крае, вес в сто девяносто одну тысячу и сто девяносто четыре песо чистого золота, и другого, более низкопробного, золота – тридцать семь тысяч двести тридцать восемь песо, и другого золота, называемого золотой лом, набралось восемнадцать тысяч триста девяносто песо. Была захвачена одна тысяча восемьсот пятнадцать изумрудных камней, среди которых имеются высококачественные камни, одни крупные, а другие – маленькие, и многообразные.
Когда лейтенант и капитаны увидели величие и богатство края, по которому мы ходили, он вынужден был вернуться в Боготу, потому что Чиа [Chía] [титул/имя?], которому лейтенант оказал большую честь, сам же говорил, что наследство и владение умершего Боготы принадлежало ему, потому как он говорил, что оно его. Этот Чиа – правитель сам по себе, и никто не может быть Боготой [титул], если он изначально не является касиком Чиа [место/титул?], что является уже древним обычаем у них: когда после смерти Боготы, делают Чиа Боготой, а затем избирается другой, который был бы [тоже] Чиа [muriendo Bogotá, hacen a Chía, Bogotá, y luego se elige otro, que sea Chía]; и в то время когда есть Чиа, он не правит ни над одним другим касиком, а только над одним имеющимся у него селением, [а именно там,] где он проживает [y mientras que es Chía, no señorea en otro cacique ninguno más de un pueblo que él tiene, a donde reside].
Когда лагерь находился в долине Боготы, мы получили известия об одном народе женщин, живущих самостоятельно, без проживания у них индейцев; посему мы назвали их амазонками [amazonas]. Эти, как говорят те, кто нам о них сообщил, от некоторых рабов, ими купленных, они зачинают [детей], и если рожают сына, то отправляют его к его отцу, а если это дочь, то растят её для увеличения этой их республики. Сказывают, что они используют рабов только для зачатия от них, коих сразу же отправляют обратно, и потому в подходящий момент их отсылают и [точно также] они в нужных момент у них имеются.
Услышав весть о такой земле как эта, он отправил своего брата с кое-какими людьми, пешими и конными, чтобы посмотреть, было ли оно так, как сказывали индейцы, но тот не смог добраться к ним, из-за множества густопоросших гор, встречавшихся на пути, хотя ему оставалось три или четыре дневных перехода до них, постоянно получая о них всё больше известий, и что они были очень богаты на золото, и что от них приносится то самое золото, что есть в этом краю и в Тунхе. По этой дороге были открыты долины с большими поселениями.
Затем, после возвращения из этого похода, когда лейтенант и мы увидели, что было лучше, чтобы Ваше Величество узнало об услугах, какие были оказаны и совершались для Вас в этом краю, он решил лично с несколькими особами, какие с ним шли, пойти поцеловать королевские руки Вашего Величества и составить для Вас доклад обо всём том, что здесь произошло. Для чего он приказал разделить на три части золото и камни, которые в этом краю были захвачены, коих до того было сто девяносто одна тысяча двести девяносто четыре песо чистого золота, и низкопробного золота – тридцать семь тысяч двести восемьдесят восемь, и другого низкопробного [лома] – восемнадцать тысяч двести девяносто песо, и одна тысяча восемьсот пятнадцать изумрудов, всех видов. Из всего этого Вашему Величеству была заплачена пятина, а остальное было разделено между людьми, насытившимися пятьюстами десятью песо чистого золота, и пятьдесят семью песо низкопробного золота, и пятью изумрудными камнями на долю[Z3] .
Как уже было сказано, лейтенант соизволил отправится [в Испанию], Богота же, видя то доброе обращение, какое оказывалось всем приходившим с миром касикам, и видя дурную жизнь, какая была у него, восставшего, и вне своего дома, и [видя, что] убивают и захватывают у него в плен многих его индейцев, он решил прийти посмотреть на того лейтенанта. Ему была оказана всевозможная честь и хорошее обращение, и он покорился Вашему Величеству. Он же, видя то доброе обращение, какое ему было оказано, попросил лейтенанта, чтобы тот предоставил ему кое-каких людей, чтобы выступить против одних индейцев, его врагов, коими были панчи, поблизости отсюда. К которым упомянутый лейтенант вышел, как для того, чтобы понравиться ему, так и, ещё больше, для подтверждения мира, и дл того, чтобы он увидел, что мы были друзьями наших друзей. А по возвращении он сказал ему, что, поскольку он был нашим другом, то должен был совершать дружеские деяния, ведь известно, что предыдущий Богота, его дядя, был нашим врагом и в этой вражде мы его убили; по этой причине золото и камни, какие упомянутый Богота имел, были [теперь во владении] Его Величества и испанцев, Ваших вассалов; чтобы он приказал это принести и отдать нам, ведь то было имущество нашего врага; но что остальное из его хозяйства, из земли, служа должным образом Его Величеству, ему оставлялось. На что он ответил, что оно ему не принадлежало и что его дядя завещал его и разделил на множество частей; но затем он сказал, что оно у него было.
Лейтенант, видя, что тот говорил несуразности, привёл его с собой в лагерь и предоставил ему дом, в котором бы он находился под его охраной, приставленной к нему из христиан, и сказал ему, чтобы он приказал принести золото и камни, какие достались ему от его дяди, а если нет, то он не позволит ему уйти оттуда до тех пор, пока тот ему это не отдаст. Видя это, упомянутый Богота сказал, что за двадцать дней предоставит [ему] домик, стоявший возле его собственного, полный золота и многих камней; в каковом доме ему было оказано всевозможное хорошее обращение, оставив для него прислуживавших ему индейцев и индеанок. И по истечении срока в 20 дней он не принёс ничего из того, о чём говорил.
Когда лейтенант это увидел, он сказал ему, что было весьма скверным делом насмехаться над христианами и что он не должен был такого совершать. На что тот ему ответил, что всё ещё прикажет принести это и что его ходят собирают. Сие показалось изрядной ложью, а также [ясно было, что] он водил нас за нос. Посему лейтенант решил заключить его в ножные кандалы и продолжить свой путь, чтобы предоставить доклад Вашему Величеству. И так он оправился, оставив вместо себя своего брата Эрнана Переса де Кесаду [Hernán Pérez de Quesada], и шёл до селения, называющегося Тинхака [Tinjaca], а оттуда решил лично пойти посмотреть рудники изумрудных камней, чтобы предоставить о них более подробный доклад Вашему Величеству, оставив в том селении приведённых с собой людей. И он захватил с собой 3 или 4 всадника, и увидел их [рудники], где и как добывались те камни, о чём Вашему Величеству будет доложено самим лейтенантом и другими лицами, которые желают послужить Вашему Величеству.
Вернувшись с изумрудных рудников, собираясь с другими людьми, чтобы продолжить своё путешествие из селения ла Тора [la Tora], где должен был построить бриги для спуска к Санта-Марте, он узнал весьма необычные новости из края, в котором мы находились, а именно о вышеупомянутых женщинах, что неисчислимо золото у них имеющееся, а также об одной провинции, расположенной на склонах равнин, куда невозможно пройти, которая называется Менса [Menza]. В сей провинции, сказывают индейцы, имеется очень богатый народ, и что у них есть посвящённый солнцу дом, где они совершают особые жертвоприношения и церемонии, и что в нём они держат множество золота и камней, и живут в каменных домах, и ходят в одежде и обуви, и сражаются с помощью копий и дубинок. Также нам сказали, что у Боготы, находящегося в плену, был дом из золота и большое количества камней. Когда лейтенант и те, кто шёл с ним, узнали о стольких известиях и столь значительных, всем вместе нам показалось, что будет лучше для услуг Вашего Величества отправиться посмотреть края уже названные, и доставить Вам более полный доклад, пусть даже на это будет потрачен ещё один год. И потому мы вернулись в долину Боготы, где остался наш военный лагерь [real o campo nuestro].
И прибыв в названную долину, лейтенант произвёл особое расследование против упомянутого Боготы, находившегося в заключении, с помощью многих местных правителей, из чего обнаружилось, что у него был боио[Z4] ; и даже из золота и многих изумрудных камней; сие было у него затребовано, сделав ему несколько предварительных просьб [haciéndole algunas premisas], чтобы он это отдал. Он сказал, что он бы это отдал, но не отдал этого, потому что его индейцы, после того, как увидели его в плену и что с ним худо обращаются, восстали вместе с ним [золотом; т.е. золото оказалось в руках восставших]. Таким образом, что поскольку он был индейцем, великим владыкой и ранимым [слабым человеком], от небольших тягот[Z5] , какие он испытал, он умер в тюрьме. И потому было утрачено его богатство, так и не объявившееся до сих пор. Поскольку все наиболее знатные его люди и его индейцы, с тем золотом восстали в неких горах и построили крепости. А ещё говорят местные жители края, что у них уже имеется другой Богота, которому они подчиняются и почитают в качестве правителя.
Спустя несколько дней лейтенант отправился к панчам, по просьбе одного нашего дружественного касика, чтобы возместить для него нанесённые ему от них потери. В том походе была открыта Рио-Гранде, которую раньше мы видели в Нейве [Neiva], и это та самая [река], что стекает к Санта-Марте. Она находится, пожалуй, на расстоянии 20 лиг от этого города Санта-Фе, что было достаточно неплохо для этого края, по причине чего можно построить бриги, на которых за 10 или 12 дней бы вышли к Санта-Марте, а также иметь возможность переправлять продовольствие, необходимое для этой земли. За время этого похода, на другом берегу реки в 4 или 5 лигах от ней, видели большие покрытые снегом горы, идущие вдоль реки верх и вниз. И, спрашивая индейцев о том, что за люди жили в тех горах, они говорили, что то были люди, такие же как и те, что в долине Богота, и что они очень богаты, поскольку у них имеются золотые и серебряные кувшины, где [такими же] были котелки и другие предметы их утвари [porque tenían vasijas de oro y plata donde eran ollas y otras cosas de su servicio]; в чём они постоянно [нас] заверяли. Полагаем, что так оно и есть, потому что на реке имеется золото и очень хорошее. И с этой вестью и с нанесением кое-какого ущерба панчам, он вернулся в Боготу, где находился лагерь.
Спустя несколько дней, с великой вестью, полученной об упомянутых горах, лейтенант отправил своего брата с пешими и конными людьми, как ему показалось, достаточными для того похода в заснеженные горы, по причине столь, как оно и есть, близкого расположения от этой долины. И они ушли столь хорошо подготовленными и со столь большой охотой, как если бы они тогда вышли в море, с таким желанием служить Вашему Величеству, что дело [само по себе] разумное. Спустя шесть дней, после того, как они отправились из этой долины, мы получили известия от некоторых индейцев, что по Рио-Гранде вниз по течению [т.е. из Эквадора и Перу] шло много христиан, пеших и конных; от такого, немало диковинного, дела, поскольку отчасти это было довольно странно, лейтенант решил, чтобы его брат вернулся со своими людьми, и что он бы пошёл посмотреть, что то были за люди. И потому отправил [вестника, чтобы] позвать своего брата, а затем вернуться.
После возвращения, пока новость была ещё свежей, он вновь отправил с 12 конными и столькими же пешими, чтобы они переправились через реку Магдалена и отправились на их поиски до тех пор, пока не отыщут их и узнать, что то были за люди. Сделав это и не без усилий, [а всё] из-за реки, стало известно, что то были люди из Перу [Perú], шедшие из губернаторства дона Франсиско Писарро [Francisco Pizarro], и ведомые капитаном Себастьяном де Белалькасаром [Sebastián de Belalcázar], о чём Вашему Величеству будет обстоятельно доложено.
Когда люди вернулись в это наше селение с вестью о христианах и кто они были, спустя 8 дней мы получили известие о том, что упомянутый Себастьян де Белалькасар переправился через реку и подходил к этой долине Богота. Вместе с этим [известием] и в то же самое время, мы узнали о том, как через долины, куда мы не могли пройти, т.е. там где, восходит солнце, шли другие христиане, и что их было много и они вели много лошадей; отчего, немало испугавшись, и не понимая, кто бы это мог быть, отправили [гонца] с тем, чтобы узнать, кто они были, потому что говорили, что они находились почти в 6 лигах от нас. И мы узнали о том, что то были люди из Венесуэлы, вышедшие с Николасом Федерманом [Nicolás Féderman], являвшимся их лейтенантом и генералом, и среди этих шли некоторые, говорившие, что они из Кубагуа [ser de Cubagua], из тех, что восстали против Херонимо Дорталя [Jerónimo Dortal]. Кои шли столь измученные и утомлённые, как от долгого пути и нездоровой земли, так и от неких безлюдных парамо [páramos – холодное высокогорье] и пережитых ими холодов, да таких, что ещё немного, и все бы погибли. В нашем лагере все они встретили хороший приём, и еду, и одежду, необходимые для их восстановления, о чём Вашему Величеству будет обстоятельно доложено.
В этот самый момент и время, упомянутые Николас Федерман со своим лагерем и Себастьян де Белалькасар со своим, и мы находились в долине Богота, в нашем селении, все в треугольнике [длиной сторон] в 6 лиг, осведомлённые друг о друге; дело, о котором Ваше Величество и все те, кто бы об это не узнал, почтут за великое чудом, ведь соединилось люди трёх губернаторств: из Перу, Венесуэлы [Venezuela] и Санта-Марты, в одном месте, столь равноудалённом от моря, как Южного [Тихий океан], так и Северного [Атлантический океан]. Да соизволит Господь Наш, что было то для большего служения ему и Вашему Величеству.
Когда все три лагеря находились в треугольнике, обмениваясь вестниками из одних мест в другие и все, соблюдая то, что больше послужит Вашему Величеству, наш лейтенант договорился с Николасом Федерманом и Себастьяном де Белалькасаром чтобы, оставив всех людей Венесуэлы и кое-кого из Перу в этом Новом Королевстве Гранада и [из] губернаторства Санта-Марты, с одним человеком, который бы их держал в мире и правосудии, все три лейтенанта вместе отправились бы по Рио-Гранде вниз по течению поцеловать королевские руки Вашего Величества и предоставить ему отчёт и доклад, каждый от своего имени, о том, что на вашей службе с ними случилось в походе, который каждый из них предпринял. Ваше Величество может считать достоверным, что как Николас Федерман, так и Себастьян де Белалькасар принесут великие вести о богатых землях, какие имеются в этом Новом Королевстве. И Ваше Величество может верить, что они таковые и есть, и будут найдены в дальнейшем, поскольку это край мирный и с достаточным числом испанцев и лошадей, [необходимых] для его разведывания и поисков.
После того, как было составлена эта, уже названная, договорённость, когда наш лейтенант увидел, что в этой земле осталось до 400 человек и сто пятьдесят лошадей, ему и всем показалось, что для услуг Вашего Величества было бы целесообразнее поставить, кроме этого города Санта-Фе [Santa Fé], два других поселения. Одно было поставлено в долине, называющейся ла Грита [la Grita], находящейся где-то в 30 лигах от этого города Санта-Фе, а другой не был поставлен, но должен был быть заселён в провинции Тунха. Верим, что он будет скоро заселён, потому что лейтенант об этом уже отдал приказ. Заселив этот, все три селения будут в пределах 50 лиг, а сделав это, останутся люди, для разведывания того, что находится вокруг, до тех пор, пока Ваше Величество не позаботиться о том, что будет угодно вашей королевской службе. Каковые селения он заселил во имя Вашего величества, поставив в каждом из них правосудие и рехидоров, как лейтенанту показалось целесообразным на благо и пользу каждого из них.
Кроме этого, ему и нам показалось, что для большего блага местных жителей края (а также потому, что так было полезно для службы Вашему Величеству), чтобы в этой земле индейцы осели лично, которые бы этого были достойны и потрудились бы в завоевании и усмирении и разведывании её, дабы им дали еду и одежду, и другие необходимые вещи для вашей службы. Что было сделано, и осели некоторые касики лично, до тех пор, пока Вашему Величеству не станет видно то, что полезно вашей королевской службе. А также было сделано, потому что лейтенанту и нам показалось, что так было полезно для охраны края, оставляя размещёнными касиков, главных правителей края, до тех пор, пока Ваше Величество не позаботится в нём о том, что было бы полезно вашей службе. Сии касики таковы: один – касик, называющийся Богота, и другой – касик, называющийся Тунха, и ещё один – касик, называющийся Сомондоко [Somondoco]. Этот является владыкой рудников изумрудных камней. И эти трое остаются, таким образом, свободными, пока Ваше Величество не позаботиться о том, что будет целесообразно вашей службе.
Всё вышесказанное произошло до этого нынешнего дня, как в пути от Сант-Марты сюда, так и во время завоевания и усмирения этого Нового Королевства, оставляя другие малозначительные частности, о которых можно подать отчёт Вашему Величеству; более того, о том, что этот край, всё то, что в нём видели, – это край чрезвычайно здоровый, потому что после того, как мы оказались в нём, что может составлять больше двух лет, у нас от болезни не погиб ни один человек. Он очень хорошо обеспечен мясом оленей, которых забивают в [большом] количестве, и других [животных], наподобие кроликов, называющихся корис [Z6] [coris]; их забивают бесчисленное количество. Кроме множества мяса свиней, которые отныне и в дальнейшем будет [иметься], так как их приводили с собой люди, пришедшие из Перу, [и] оставившие в этом Новом Королевстве более 300 голов, всё самок супоросных. В реках водится много рыбы и есть много [различных] плодов земли. Также будут давать урожай плоды Испании, поскольку земля, какова она есть, очень умеренная и прохладная. В некоторых её местах собирают маис за 8 месяцев в году, в [достаточном] количестве. Это земля, лишённая растительности на склонах. В равнинах мало древесины, если только это не склоны гор, [имеющиеся] повсюду.
Её люди ходят в одежде из хлопка, отличающейся от той, что в Санта Марта и Перу. Она очень хорошая и большая её часть раскрашена кистью. Строения – из соломы, очень крупные, в особенности дома правителей, окружённые двумя или тремя заградительными стенами. Подобие постоялых дворов – вещь, достоянная внимания, поскольку [они построены] из соломы.
Правителей, имеющихся в крае, весьма почитают и побаиваются их собственные индейцы, настолько, что когда должны проходить какие-либо индейцы с длинными волосами, [а это] должны быть знатные индейцы, то эти должны идти, опустив голову очень низко, якобы в знак величайшего повиновения. Они язычники. Совершают жертвоприношения солнцу в виде мальчиков, и попугаев и других птиц. Сжигают изумрудные камни и говорят, что, насколько велик правитель, столь великая честь для него – сжигать лучшие камни солнцу [dicen que cuanto mayor es el señor tanto le es más honra quemar las mejores piedras para el sol]. У них есть другой вид языческих церемоний. Эта земля во многих местах пригодна для очень богатых рудников, а индейцы очень услужливые, кроткие. Они люди, желающие мира, а не войны, потому что хотя их и много, но у них мало оружия, да и то – не наступательное.
Индейцы панчи, расположенные между Рио-Гранде и этой землёй Боготы, являются очень воинственными индейцами и бойцами. У них невзрачное оружие из стрел, и пращей, и дротиков, и макан [macanas], наподобие мечей. У них есть круглые щиты. Из всех этих оружий они извлекают пользу, когда ведут войну. Он поедают друг друга, и даже не приготовленными, чтобы они им подавались ни сильно поджаренными и ни варёными, пусть они даже были бы из их собственного народа и селения. Они ходят нагими из-за большой жары края.
Эти панчи и индейцы из Боготы ведут жестокую войну, и если панчи захватывают жителей Боготы, то или убивают их или затем съедают; а если жители Боготы убивают или захватывают в плен каких-нибудь панчей, то несут их головы в свою землю и расставляют их в своих молельнях. А мальчиков, которых приводят живыми, поднимают на высокие холмы и там совершают с ними особые церемонии, и жертвоприношения, и много дней распевают с ними свои песни солнцу, потому что говорят, что кровь тех мальчиков поедает солнце и оно требует её много; и они больше радуются жертвоприношению, которое совершают для него из мальчиков, чем из мужчин.
12 мая 1539 года, когда мы должны были прийти с докладом к Вашему Величеству, как ваши чиновники, вместе с лиценциатом Гонсало Хименесом, упомянутый лиценциат назначил чиновников от имени Вашего Величества, у которых осталась во власти казна, которую мы, как чиновники Вашего Величества, держим в этом Новом Королевстве. А внутри неё остаётся золото, которое Вашему Величеству принадлежит, в виде вашей пятины, составляющей двадцать пять тысяч сто песо чистого золота, и восемь тысяч пятьсот три песо низкопробного золота, и пять тысяч пятьсот песо золотого лома. Для чего, названный лейтенант взял на них поручительства, как о том, что они остаются во власти, так и об остальном, чтобы не случилось в дальнейшем. Лейтенант в этот же день отправился, чтобы предоставить Вашему Величеству доклад. Он несёт, кроме того, что в этой другом распоряжении говориться о том, что остаётся в казне, одиннадцать тысяч песо чистого золота, чтобы Ваше Величество увидело воочию свидетельство [существования] золота в этой земле. Кроме этого, он везёт все изумрудные камни, которые доныне принадлежали Вашему Величеству из ваших королевских пятин, которые составляют пятьсот шестьдесят два изумрудных камня; в числе которых многие, как полагают, имеют очень большую стоимость.
Когда сие произошло, упомянутый лейтенант и вышеназванные капитаны, и мы с 30 людьми, прибыли для посадки [на корабль] к Рио-Гранде, к селению, под названием Гуатаки [Guataquí], где мы расположились в двух бригах, которые там построили. И спускаясь по реке вниз почти [через] 30 лиг, мы натолкнулись на огромный водопад; который прошли с большим трудом и с опасностью для наших жизней. И спустя 12 дней мы прибыли к устью реки у моря, и, выходя по направлению к городу Санта-Марта, откуда, когда мы вышли, нас застало время сильного северо-восточного ветра [tiempo de brisa recio], и мы думали, что потеряем там один из бригов, но спустя время добрались в этот город Картахену, где мы заявили судье и чиновникам Вашего Величества о золоте, которое несли по нашему списку. Которое переплавили для нас и поставили клейма на всё золото, и предоставили всю провизию, как подобает для службы Вашего Величества. И отсюда, все вместе, мы отправились восьмого [дня] этого месяца июля на корабле, стоящем в настоящий момент в этом порту, [и] следующим в королевства Испании.
Да соизволит Наш Господь Бог, чтобы всегда победы Вашего Величества шли в рост от всё больших королевств и владений и расширялась наша святая католическая вера.
Святое, Цесарское, Католическое Величество. Слуги и Вассалы Вашего Величества, целующие ваши королевские ноги и руки.
(Подписи) Хуан де Сан Мартин. Антонио де Лебриха.
(без даты)
[Z1]Прим. А.Скромницкого:
Детально эти причины нигде в тексте не расписываются
[Z2]Вариант: к Тунхе.
[Z3]Прим. В.Талаха:
Если считать по изумрудам получится: (1815 – (1815:5)) :5 = 290 еще 4 камня, т.е., в разделе участвовали 290 человек.
[Z4]хижина из ветвей тростника и соломы без окон
[Z5]Прим. В.Талаха:
С.А.Созина (основываясь, кажется, на Фрейле) приводит сведения, что Кесада подверг этого индейского вождя (там он назван Сагипа), пытке на дыбе; совсем “маленькие” тяготы.
[Z6]Разновидность из рода Морских свинок.