Хосе Роберто Паэс. “Педро Сьеса де Леон” (в отрывках). JOSÉ ROBERTO PÁEZ. PEDRO CIEZA DE LEÓN.

JOSÉ ROBERTO PÁEZ. PEDRO CIEZA DE LEÓN.

Хосе Роберто Паэс. “Педро Сьеса де Леон” (в отрывках).

===============
[Сокращенный перевод с испанского издания “Biblioteca Ecuatoriana Mínima. Cronistas coloniales. Segunda Parte”. Quito – Ecuador, 1960. Pp.33-50» на русский язык:
В.Н.Талах, 2009,
Украина,
Киев
===============

Метко названный «первенствующим хронистом Индий» [Principe de los Cronistas de Indias] Педро Сьеса де Леон делит это первенство с капитаном доном Гонсало Фернандесом де Овьедо-и-Вальдесом, который, дважды пересекши Океан, после титанических испытаний и трудов донес, как написал дон Хулио Дехадор, «до Испании и до всей Европы природные чудеса Америки, историю Конкисты, а также намерения и интересы тех, кто довел ее до конца».
Как и Овьедо-и-Вальдес, Сьеса де Леон служил в испанском войске и смог объединить, хоть и с неравным мастерством, оружие и литературу, благороднейшее военное ремесло и славные упражнения пером. Житель Севильи, он извещает в заголовке своей великой книги «Хроника Перу», посвященной высочайшему и могущественному господину Филиппу Второму, Принцу Испании, что «приступил к ее написанию в городе Картахена в губернаторстве Попаян в году 1541 и закончил изначально ее писать в Городе Королей в королевстве Перу в 8 день месяца сентября года 1550».
Тот, кто в Севилье в 1553 году в издательстве Мартина де Монтесдеоки [Martín de Montesdeoca] выпустил в свет эту бессмертной правдивости книгу, был испанским солдатом, которому в то время исполнилось совсем немного лет, ибо родился он между 1520 и 1522 годом, хотя установить более точную дату невозможно, в эстремадурском городе Льерена [Llerena].
Испанию он покинул в начале 1535 года, то есть, в тринадцатилетнем возрасте, если предположить, что родился в 1522 году. Прибыл в Индии 3 июня 1535 года. Находился в Лиме в конце 1550 года, когда отправился в Севилью, чтобы издать свою книгу, и в том же городе умер в июле 1554 года, в раннем возрасте тридцати двух лет, когда столького еще можно было ожидать от его чудного пера.
Время, в которое Сьеса де Леон прибыл в Америку, было благоприятным для сочинительства ибо, не пренебрегая своими воинскими обязанностями, он сумел использовать свой дар наблюдательности и свой ясный ум, чтобы собрать для своих книг сведения несравненной важности. Он обратился к сочинительству не из суетности. Он сделал это из непреодолимого призвания, из прирожденной потребности своей натуры и, прежде всего, из любви к Богу и своей родине. В предисловии к вышеназванной книге он рассказывает, как колебался некоторое время между желанием изложить письменно то, что видел своими глазами в Америке, и страхом, что не справится с этим из-за недостатка дарования. Подвигли его, как он пишет, во-первых, то, что он увидел, что никто не озаботился написать сообщение о деяниях кастильцев в Новом Свете, во-вторых, слава, которую Испания должна была приобрести, когда всем станет известно, сколь великое число идолопоклонников приобщилось к вере в Истинного Бога благодаря завоеванию Америки испанской нацией, и, в-третьих, величие Кастильской Короны, к которой должны относиться все усилия, приложенные для расширения ее владений в новых и неизведанных землях.
Преданный делу письменно поведать о трудах конкистадоров, он делил свое время между воинскими упражнениями и заботами хрониста:

«Кажется дерзостью решиться человеку столь малообразованному на то, на что многие другие не отваживались, будучи занятым главным образом делами войны; ибо, много раз, когда прочие солдаты отдыхали, я уставал, сочиняя. Но ни это, ни суровость климата этой страны, ни уже названные горы и реки, ни нестерпимый голод и нужда, ничто не могло воспрепятствовать двум моим обязанностям: сочинять и следовать за моим знаменем и капитаном без промахов».

Этот капитан, за которым он следовал долгое время и от которого получал немалые награды, был господин дон Себастиан де Беналькасар [Sebastián de Benalcázar], которого Сьеса называет «Основатель города Кито».
Занятие историка Педро Сьеса де Леон воспринимает как наивозвышеннейшее из всех. По его мнению историк находит свое самое совершенное вознаграждение, излагая истину, даже когда он не получает никакого другого; этого ему достаточно и это оправдывает его труды. Он выражается так:

«И поскольку я написал эту работу со столь многим трудами, мне кажется, было бы достаточным, чтобы читатели простили мне ошибки, которые по их суждению она имела бы. А если и не простят, мне достаточно, что я написал правдиво, ибо это главное, о чем я заботился, ибо многое из того, о чем я написал, я видел собственными глазами как очевидец, и обошел многие земли и провинции, чтобы увидеть лучше, а то, чего я не увидел, я потрудился узнать от лиц, заслуживающих большого доверия, христиан и индейцев».

Сьесе де Леону хватало понимания своей цены, когда он написал в своей знаменитой «Хронике» следующие слова:

«Цицерон назвал историописание свидетельницей времен, учительницей жизни и светом истины . То, о чем я прошу, состоит в том, чтобы в качестве платы за мой труд, хоть это писание и лишено красноречия, он был бы рассмотрен с умеренностью, ибо то, о чем я забочусь, чтобы он настолько следовал истине. И когда он будет подвергнут суждению ученых и знатоков, о том еще прошу, чтобы они удовольствовались тем, что просто прочитают его, не намереваясь судить о том, чего не знают…».

На Четвертом Международном Конгрессе американистов, состоявшемся в Мадриде в 1881 году, дон Маркос Хименес де Ла-Эспада представил на пленарном заседании том, только что вышедший в свет и содержавший вторую часть «Хроники Перу», написанной Педро Сьесой де Леоном, том, озаглавленный «Владычество Инков». По столь торжественному случаю Хименес де Ла-Эспада, вручая книгу каждому из участников конгресса, сказал следующее:

«Моя цель, вручая по экземпляру каждому из господ, образующих Конгресс американистов, следующая.
Имеются дополнительные основания для критики, которую, по моему мнению, заслуживают истории, до сих пор считающиеся среди нас официальными и достоверными, по поводу событий, как предшествовавших, так и современных Конкисте, и даже последующих за нашим заморским господством. Эта книга, которую я имею честь вручить Конгрессу – вторая часть большой хроники, написанной Сьесой де Леоном, которая была мошеннически присвоена одним из наших самых известных хронистов: литературное преступление, которое повлекло в качестве последствия то, что скромный и трудолюбивый солдат, конкистадор и землепроходец из первых, обошедший всю страну, которую описал и вник во все события, о чем поведал в своей замечательной работе, который прежде, чем кто-либо иной сумел понять и упорядочить загадочные летописи времен, предшествующих Конкисте, оказался подмененным тем, кто до сегодняшнего дня имел пальму первенства среди писавших о перуанских древностях, Инкой Гарсиласо де Ла-Вега .
В году 1550 завершил Педро Сьеса де Леон историю инков, и в 1606 закончил Гарсиласо свою. Я спрашиваю господ, которые меня слушают, которые так знают древнюю историю Америки: видели ли они когда-нибудь, чтобы, ведя речь об инках и их деяниях, приводили в качестве авторитета имя Педро де Сьесы де Леона? Никогда. Гарсиласо – тот, кто всегда имеет преимущество, вплоть до знаменитого Прескотта , не оправдывающего в этом пункте своей бесспорной эрудиции и проницательности, который оценивает ниже утверждений и фантазий Гарсиласо тексты других, написанные ранее того и с большей гарантией истинности и точности.
Итак, мне кажется оправданным мое настойчивое желание распространять знания об этой работе, до сих пор полностью узурпированной еще одном хронистом, Эррерой , за счет славы ее автор. И те, кто сделает одолжение прочитать ее, поймут без большого труда критическое превосходство, отличающее Сьесу де Леона в сравнении с Гарсиласо. Этот лучше Сьесы знал язык властителей и народа, историю которых намеревался написать, так как это был язык всей его семьи и его собственный, ибо он был инкой, но, увлеченный делами своей семьи, он обратился к басням, преувеличивая и искажая факты, которые кА естественные и ясные излагает в своей хронике Сьеса. Я полагаю, таким образом, что, искупая вину перед памятью этого невезучего хрониста, справедливо пропагандировать эту работу, как и остальные его сочинения, и распространять его идеи среди тех, кто посвятил себя изучению американской старины» [Actas del Congreso de Americanistas, reunido en Madrid el año 1882. Tomo I. P.214-216].

Хименес де Ла-Эспада имел основания называть невезучим Сьесу де Леона, ведь, как н в каком другом случае это касалось судьбы его книг. Стоит вспомнить, в самом деле, о чем блестяще рассказал, среди прочего, Густаво Отеро Муньос [Gustavo Otero Muñoz], в биографическом очерке о Сьесе, опубликованном в 1938 году в Боготе, что рукопись «Второй части Хроники Перу, которая повествует о Владычестве Инков Йупанки и об их великих деяниях и правлении», хранилась неизданной в Библиотеке Эскориала. Лорд Кингсборо снял с нее копию, а с нее выполнили другую копию, которую имел в своем распоряжении североамериканский историк Прескотт, автор «Завоевания Перу», и в этой последней тот, кому поручено было сделать ее, допустил грубую ошибку, поставив слово por вместо para , из-за чего авторство «Владычества Инков» приписали Президенту Совета по делам Индий дону Хуану де Сармьенто. Оказалось необходимым вмешательство Хименеса де Ла-Эспады, чтобы Сьесе возвратили, через триста тридцать лет после написания, авторство его книги.
Также и третья книга «Гражданских войн в Перу, называемая Война в Кито» приписывалась всеми хронисту дону Антонио де Эррера, который, как говорил Хименес де Ла-Эспада, сумел похоронить в своих «Кладовых» целую образцовою хронику такого сорта, и с нею имя храброго и полного чувства собственного достоинства солдата, труды и старания человека добросовестного и возвышенного ума, и со славой историка большей, чем его собственная. Хименес де Ла-Эспада, восстановитель славы Сьесы де Леона, на основании рукописного оригинала списка «Войны в Кито» доказал плагиат Эрреры-и-Тордесильяса.

Но, по крайней мере, в некоторых вещах повезло важнейшему из хронистов Индий, и сведения об этом один толковый исследователь недавно нашел в Севильских архивах, данные, которые позволяют дополнить биографию великого Сьесы лучшим образом. Речь идет про дона Мигеля Матикорену Эстраду [Miguel Maticorena Estrada], который в севильском ‘Anuario de Estudios Americanos’, том XII за 1955 год, представил нам важные сведения о хронисте, которые мы сейчас в общих чертах изложим.
Между 1535 и 1550 годами, пишет Матикорена Эстрада, заморская жизнь Сьесы была непрерывным путешествием через Картахену, Попаян, Кито, Лиму, Кальяо, Куско, вплоть до возвращения в Севилью, из которой он уехал, не имея тринадцати лет от роду.
Он служил под началом Алонсо де Касереса [Alonso de Cáceres], Хорхе Робледо [Jorge Robledo] и, наконец, Беналькасара. В разгар гражданской войны он явился на призыв Миротворца Гаски , сражаясь как солдат при Хакихагуане. Он присутствовал при основании Ансермы и Картахены, города, находясь в котором, начал писать «Первую часть» своего труда, законченную затем в Лиме.

Матикорена Эстрада напоминает, что деление работы Сьесы было следующее:
Первая часть. Хроника Перу.
Вторая часть. Владычество Инков.
Третья часть. Открытие и завоевание Перу.
Четвертая часть. Гражданские войны в Перу.
Эта часть делится на пять книг.
Первая книга. Война в Салинас.
Вторая книга. Война в Чупас.
Третья книга. Война в Кито.

Не найдены еще книги четвертая и пятая «Гражданских войн», или о войнах в Уаринас и Хакихагуане, и два заключительных «Комментария» тоже неизвестны…

По возвращении [Сьесы де Леона] в Испанию, в марте 1553 года, издательство Мартина де Монтесдеоки в Севилье опубликовало «Хронику Перу». Перуанский эрудит Мануэль Гонсалес де ла-Роса [Manuel González de la Rosa], а затем Хименес де Ла-Эспада сделали известной «Вторую часть» труда, «О владычестве Инков Йупанки, их великих деяниях и правлении». Третья часть была обнаружена и вскоре издана доном Рафаэлем Лоредо [Rafael Loredo] в журнале ‘Mercurio Peruviano’ .

Сьеса имел хорошие способности к оценке, пытливость и проницательность, чтобы изучать древние предания, понимание индейских пережитков, и достойно внимания его благожелательное отношение к индейцам, обусловленное в некоторой степени реакцией против мятежных энкомендеро, которую воплощало правление Гаски.
О «Владычестве инков» Рауль Поррас Барренечеа [Raúl Porras Barrenechea] сказал: «Восхищает, как в такую бурную пору, какой были годы с 1548 по 1550, когда Сьеса находился в Перу, он смог написать работу настолько основательную, так надежно и достоверно документированную, и такой зрелости, об истории и установлениях инков. История инков родилась взрослой у Сьесы. Никто не может оспаривать его первенство относительно Инкской державы. История кастильского хрониста сразу ввела инков во всемирную историю».

Хименес де Ла-Эспада говорил в краткой биографии Сьесы, предваряющей издание «Войны в Кито», что у нас мало сведений о личности автора, поэтому связанные с ними документы имеют большое значение.
Известно, что вскоре после завершения «Хроники» в Лиме, в сентябре 1550 года, он возвращается сразу в Севилью, а оттуда, в конце 1552 года едет в Толедо и представляет свою книгу Принцу Дону Фелипе. Его книга выходит в марте 1553 года, и теряется память об авторе, который с этого момента считается впавшим в забвение до 1560 года, факт, повторяемый с Николаса Антонио и до наших дней. Новые документы подтверждают, что последние годы жизни Сьесы прошли в Севилье.
Уроженец эстремадурского города Льерена, Педро де Сьеса де Леон был сыном Леонор де Касалья [Leonor de Cazalla] , в 1554 году уже покойной, и Лопе де Леона [Lope de León], жителя того же города. Имел брата и двух сестер. Достиг неплохого имущественного положения, как свидетельствует его завещание.
Сьеса де Леон имел по линии матери связи с известными Касалья де Льерена, в том числе со знаменитым Педро Лопесом де Касалья, главным писцом Новой Кастилии и секретарем Гаски.
В 1551 году Педро де Сьеса женился на Исабель Лопес де Абреу [Isabel López de Abreu], дочери двух севильских горожан, Марии де Абреу и Хуана де Льерена; последний был предприимчивым торговцем, связанным с разными местными и американскими делами.
Через немногие годы после заключения брака он потерял жену, которая умерла в марте 1554 года, а затем 2 июля 1554 года, в понедельник утром, скончался Сьеса де Леон, измученный продолжительной болезнью и тоской, вызванной смертью супруги. Ему было всего тридцать два или тридцать четыре года. Он очень страдал оттого, что не смог закончить начатые работы по слабости здоровья.
23 июня 1554 года Хуан де Льерена записал своей рукой последние распоряжения Педро де Сьесы де Леона для его завещания, так как тот уже не мог писать, хотя сохранял полное сознание и ясность мысли. В этом завещании он приказал раздать милостыню христианским детям, монахиням обители Консепсьон и другим монахиням, больницам и церквям, особенно в его родном городе Льерена.
О распространении «Хроники Перу» узнаем из того же завещания, что в Медина-дель-Кампо Хуан де Эспиноса продал сто тридцать экземпляров, в Толедо тридцать – Хуан Санчес де Андраде, и восемь – Диего Гутиеррес из Лос-Риос-де-Кордоба. Хуан де Касалья из Севильи подрядился продать более ста экземпляров. Книги были отправлены также в Гондурас и на Санто-Доминго.
Он заказал мессы за души индейцев, за города и местности Индий, где побывал.
Сьеса приказал, чтобы все рукописи, которые он оставил о делах Индий, хранились в запертом на ключ сундуке в одном из монастырей в течение 15 лет, и чтобы никто ничего из них не мог публиковать. Его душеприказчики не выполнили того, что было приказано, и его брат Родриго де Сьеса приложил немалые усилия, чтобы сохранить эти рукописи, непозволительно забытые душеприказчиками, и, как кажется, сегодня частично навсегда утраченные.

Жизнь Сьесы де Леона была очень короткой, плодотворной и полной трудов, направленной на внешний поиск и поной гармонии и равновесия, но содержавшей бесхитростное смирение и печаль. Видим, что религиозность была опорой его отношения к индейцам; беспокойство, как видно, наполняет его с преждевременной смертью его жены; его жизнь обрывается из-за болезни, которой он многократно страдал. Знаем его дружеское отношение к Бартоломе де Лас-Касасу, его связи с Робледо, с Педро Алонсо де Карраско и Алонсо Каналья. И уточнено также, что, поселившись на улице де Лас-Армас в Севилье, он умер 2 июля 1554 года и был похоронен в церкви Сан-Висенте.