“Вчера в ООН приходил дьявол. До сих пор пахнет серой”
Эксцентричный борец с американским империализмом Уго Чавес превзошел самого себя. 7-минутный спектакль, который президент Венесуэлы устроил на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН, никого не оставил равнодушным. Скука, царившая в зале, мигом развеялась.
Чавесу зааплодировали, а кто-то из делегатов ужаснулся. 23 сентября 1960 года сопоставимый эффект произвел на международную аудиторию советский лидер Никита Сергеевич Хрущев, чье яростное выступление перед Генассамблеей обросло легендами.
Вероятно, эту свою короткую речь Чавес заранее отрепетировал. Так актер театра готовится к выходу на подмостки. Начал оратор с того, что показал залу томик книги американского писателя-диссидента Ноама Чомски (профессор Массачусетского технологического университета) “Гегемония или выживание: Америка претендует на мировое господство”. Этот труд Чавес настоятельно рекомендовал гражданам США и участникам Генассамблеи.
“Вчера сюда приходил дьявол, – известил он затем вздрогнувшую публику. – Прямо сюда, – уточнил Чавес, – и стол, напротив которого я стою, до сих пор пахнет серой”.
Докладчик перекрестился, сложил руки как на молитве и продолжил: “Вчера, дамы и господа, с этой трибуны президент США, которого я называю дьяволом, говорил так, будто владеет миром. На самом деле. Как повелитель всего мира”.
Бушу досталось от Чавеса так, как, пожалуй, не доставалось ни от Фиделя Кастро, ни от Саддама Хусейна, ни от Осамы бен Ладена. “Дьявол”, “лжец”, “тиран”, “пресс-секретарь империализма”, “ему пора обратиться к психиатру”, “он мог бы стать персонажем одного из фильма Альфреда Хичкока”, “он поддерживает терроризм” – столько разных констатаций уместилось в этом скоротечном выступлении.
Обвинив официальный Вашингтон в “эксплуатации и разграблении человечества”, Чавес призвал “американский народ и людей всей планеты избавиться от этой угрозы, которая как меч висит над нашими головами”.
Затем он переключился на ООН, отозвался о ее структуре как об устаревшей и антидемократичной, призвал к кардинальной реформе – чтобы уменьшить влияние Белого дома на организацию. По мнению Чавеса, система вето в Совете Безопасности должна быть отменена, а полномочия Генерального секретаря ООН – расширены.
Ему долго аплодировали посланцы стран “третьего мира”, в первую очередь арабских и латиноамериканских. На родине Чавеса речь транслировалась в прямом телеэфире и повторялась в течение дня. “Мы чувствуем гордость за нашего президента. Он сорвал маску с империализма США, смело назвал вещи своими именами”, – сказал в телеинтервью сторонник Чавеса. “Он был в этом зале единственным настоящим мужчиной, не побоявшимся осудить агрессивную политику США”, – заметила еще одна поклонница “бесстрашного Уго”.
Администрация Буша промолчала. “Выступление Чавеса не заслуживает какой-либо реакции”, – заметил представитель Совета национальной безопасности США при Белом доме Фредерик Джонс. Госдепартамент устами своего споуксмена Тома Кейси выразил “разочарование”.
Чавес в своей испепеляющей риторике приблизился к Никите Хрущеву – и по тону, и по смыслу. Правда, 46 лет назад советский вождь выступил более эмоционально. Стуча кулаками (каблук ботинка – легенда) по пюпитру, Хрущев восклицал: “Я вам покажу Кузькину мать!”, “Мобуту – отщепенец-изменник конголезского народа!” Делегата от Филиппин, который сравнил советское государство с концлагерем, Хрущев обозвал “холуем американского империализма”.
http://izvestia.ru/world/article3096827/