Джанни Родари. Сказки и стихи (переводы в честь спектакля “Чиполлино” в киевском театре оперетты)

Джанни Родари. Сказки и стихи.
Только потому, что Родари – Великий Сказочник, а также в пику детскому спектаклю “Чиполлино”, поставленному в Киевском театре оперетты, я предлагаю Вашему вниманию свои переводы (еще 2005 года) некоторых его сказок и детских считалочек. Ведь богатая фантазия нужна не для того, чтобы все были художниками, а для того, чтобы “никто не был рабом”. Так говорил Джанни.
И ещё. Для родителей, забывших, кто такой был Джанни Родари, и именно потому что он был таким, а не другим, он и стал Великим Человеком, Любившего Всех Детей.
“Я не писал вообще для любых детей, – утверждал он, – а только для тех, которые держали в руках политическую газету – газету коммунистов. И обязан был разговаривать с ними иначе, чем предписывали правила детской литературы”.
Да, именно там (в газете “Унита”) печатал Джанни свои весёлые стихи и сказки на страницах “Детского уголка”.
И потому поэт Самуил Яковлевич Маршак переводил его стихи: ведь “В его стихах я слышу звонкие голоса ребят, играющих на улицах Рима, Болоньи, Неаполя”.
А теперь и сами фантазии Родари…
(перевод с итальянского языка – А.Скромницкий, 2005)

Дворец из мороженого.
Однажды, в Болонье появился дворец из мороженого прямо на Пьяцца Маджоре, и детишки приходили издалека, чтобы лизнуть его. Верхушка, похожая на крышу, была из взбитого крема. Дым из трубы – из сахарной ваты, труба – из цукатов фруктовых. Всё остальное – мороженое сплошное: двери из мороженого, и стены, и мебель. Какой-то самый малый карапуз прилип к столу и облизывал его ножку за ножкой. А под конец тот обвалился со всеми тарелочками, а тарелки были из мороженого в шоколаде, самого лучшего. Охрана муниципалитета откуда-то сбежалась, так что окошко одно – от нахлынувшего тепла – растворилось. Стекла были из клубничного мороженого, и они растеклись розовыми ручейками. “Быстро!” – закричали стражники. “Быстрее!” И все тут начали облизывать быстрее, чтобы не оставить и не утратить ни единой капельки этого шедевра. “Кресло!” умоляла старушечка, которой не удавалось протиснуться через толпу. “Кресло для бедной старухи. Кто мне его принесёт? С подлокотниками, если можно”. Один благородный пожарник бегом выхватил кресло из кремового мороженого с фисташками, и бедная старушка, совсем счастливая, начала облизывать кресло прямо с подлокотников. Был великий день, и то, что никто не заболел животом – заслуга докторов. Ещё и сейчас, когда дети просят какого-либо мороженого, родители вздыхают: “Ах, да, а не хотел бы ты такого дворца, как тот, что был в Болонье?”
“Рыбак из Чефалу”
Однажды один рыбак из Чефалу, затягивая сеть в лодку, почувствовал, что она тяжелая-претяжелая, и понадеялся, что найдёт там что-то стоящее. Напротив, он нашел там малюсенькую рыбешку с мизинец в длину, выхватил её с бешенством и вновь собирался выбросить в море, когда услышал тоненький голосок, сказавший: – Ай, не сжимай меня так сильно. Рыбак осмотрелся вокруг и никого не увидел, ни вблизи, ни вдалеке, и поднял руку, чтобы выкинуть рыбу, но тут снова голосок: – Не выбрасывай меня, не выбрасывай! Только сейчас он понял, что голос исходил от рыбы, вскрыл её и нашел внутри неё малюсенького-премалюсенького мальчика, но хорошо выглядевшего, с ножками, ручками, лицом и со всем, что полагается человеку, было на своем месте, только на спине он имел два плавника, таких же, как и у рыб. – Ты кто? – Я морской малыш. – И чего ты хочешь от меня? – Если ты возьмешь меня с собой, я принесу тебе удачу. Рыбак вздохнул: – У меня уже столько детей на шее, что удача просто обязана была меня посетить, чтобы было чем накормить ещё одного. – Увидишь, – сказал морской малыш. Рыбак принёс его домой, заставил сделать ему рубашечку, чтобы скрыть плавники и уложил его в колыбель своего младшего сына, и он занимал не больше половины подушки всем своим тельцем. Однако то, что он ел, было ужасным: он ел больше, чем все другие дети Рыбака, которых было семь, один другого худее. – Действительно, прекрасная удача. – Вздыхал Рыбак. – Пошли ловить рыбу. – Сказал к завершению утра своим тоненьким-претоненьким голоском морской малыш. Плывут, и морской малыш говорит: – Греби прямо, пока я тебе не скажу остановиться.… Вот, прибыли. Бросай сеть сюда. Рыбак подчинился, и когда он вытягивал сеть, то увидел её полной, какой никогда не видел, и была там рыба высшего сорта. Морской малыш захлопал в ладошки: – Я же тебе говорил, знаю, где водится рыба. В короткие сроки Рыбак разбогател, купил себе вторую лодку, потом третью, потом ещё и ещё, и все они ходили в море, закидывали сети для него, и сети наполнялись до краёв рыбой, и рыбак зарабатывал столько денег, что должен был учиться вести учёт одного из своих сыновей, чтобы сосчитать их. Став богатым, Рыбак, однако забыл о том, как страдал, когда был бедным. Плохо обращался со своими моряками, мало им платил, и если они протестовали, он их увольнял. – А чем прикажешь кормить наших детей? – жаловались те. – Давайте им камни, – отвечал он. – Увидите, они их перевалят. Морской малыш, который видел всё и слышал всё, однажды вечером сказал ему: – Поостерегись того, что то, что было сделано, может пронестись бесследно. Но Рыбак засмеялся и не прислушался к тому, что сказал малыш. Напротив, взял морского мальчика, заточил его в толстой раковине и выкинул в воду. И подумал, сколько времени должно будет пройти, прежде чем морской малыш смог бы освободиться.
Приключения Нуля.
Был однажды бедный “Ноль”,
Круглый, как “О” и на него похожий столь,
И настолько хорош,
Но, однако, его не считали за грошь,
И дружить с ним никто не хотел.
Случайно, однажды, он встретил Номер “Один”,
Который в плохом настроенье бродил,
Потому как вплоть до трёх
Считать он никак не мог.
Встретив мрачным таким его
Маленький “Ноль” ни с того ни с сего,
Предложил на машине своей
Ему прокатиться скорей;
Надбавил газку и уже на лету,
Гордости полный от чести, в виду,
Что имеет у себя на борту,
Похожего персонажа, попавшего в беду,
И на каком-то участке пути
Кто встретился им
С поникшей головой у груди?
Синьор это – “Три”.
Он поднял котелок
И поклонился под самый водосток.
Потом, сделали то же за “Четверкой”,
“Семёрка”, “Восьмерка”, “Девятка” гурьбой.
Но что же случилось,
Что “Единица” и “Ноль”, сидевшие рядом, сдружились?
Создали – один тут, а другой – там,
Огромное “Десять”:
Ни много ни мало – авторитет, куда уж каждый сам!
И “Ноль” с того дня
Был очень уважаем не зря:
В отличии от других номеров –
Изысканный и популярный без слов.
Ему уступали справа
С любезностью и усердьем,
(Давать ему место слева
Они боялись слепо).
И чтобы счастье было ему полно
За малыша платили в кино.