Письмо Эрнесто Че Гевары Фиделю Кастро. Гавана, 1 апреля 1965г.

Письмо Че Фиделю Кастро.
«Год сельского хозяйства»
Гавана, 1 апреля 1965г.
Фидель:
Сейчас я вспоминаю о многих вещах, о том, когда знал тебя в доме Марии Антонии, о том, когда ты предложил мне приехать, обо всех тяжестях приготовлений. Однажды пришли, спрашивая, кого нужно известить в случае смерти и реальной возможности смерти для всех нас. После мы полагали, что это было верное суждение: что в революции либо выходишь победителем, либо мертвецом (если быть искренним). Много товарищей с нами на пути к победе.

Для меня всё имеет не такой трагичный тон, потому что мы будем повзрослее, но событие повторяется. Чувствую, что я исполнил часть своего долга, которая связала меня с Кубинской Революцией на её территории и прощаюсь с тобой, с товарищами, с твоим народом, который также и мой.
Я сделал формальное отречение от моих должностей в Правлении Партии, от своего министерского кресла, от своего чина Командующего, от своей кубинской сущности. Ничто законное меня не связывает с Кубой, лишь узы другого рода, которые не могут быть нарушены, так как они должностные.
Производя проверку своей прошедшей жизни, я думаю, что потрудился достаточно добросовестно и самоотверженно, чтобы закрепить революционную победу.
Я прожил великолепные дни и чувствовал, когда ты рядом, гордость за принадлежность к твоему народу в яркие и печальные дни Карибского кризиса.
Редко так высоко блистал государственный деятель, как в те дни, и я также наполнялся гордостью, когда следовал за тобой без колебаний, отождествлял себя с твоей манерой думать, видеть, определять опасности и принципы.
Другие страны мира настойчиво призывают на помощь мои скромные силы. Я могу сделать то, что тебе не разрешит твоя ответственность перед Кубой и добьюсь того, что мы разлучимся.
Знай, что я сделал это в вперемешку с радостью и болью; здесь я оставляю самое настоящие из моих надежд созидателя и самое желанное из моих человеческих желаний… и оставляю народ, восхищавшийся мною, как своим сыном; это ранит часть моей души. На новых полях сражений придет надежда, что ты прижался ко мне, революционный дух моего народа, ощущение исполнения самых святых обязанностей; бороться против империализма где бы то ни было; это ободрит дух и залечит с лихвой любую рану сердца.
Я говорю сейчас только, что освобождаю Кубу от любой ответственности, спасаю её от того, чему она сама послужила примером. Что если меня настигнет решающий час под другими облаками и другим небом, моей последней мыслью будет мысль об этом народе и о тебе. Что я тебе благодарен за твои уроки и твой пример, которому постараюсь быть верным до последнего вздоха. Что я всегда отождествляю себя с внешней политикой нашей Революции и так оно и будет. Что где бы я не остановился, я буду чувствовать ответственность кубинского революционера, и буду действовать как таковой. Что не оставил я своим братьям и своей жене ничего материального, но я не печалюсь: меня бы радовало, что так было бы. Что не прошу ничего для них, так как Государство даст им достаточно для жизни и обучения.
Хотел бы многое еще рассказать тебе и нашему народу, но чувствую, что это ненужное; слова не могут выразить то, что бы я пожелал, и я не позволю боли замарать листы чистой бумаги.
Непременно до победы.
Родина или смерть!
Обнимаю тебя со всем революционным пылом.
«Че»