А. Г. Тишкина. АЛЕКСАНДР ГУМБОЛЬДТ И ИЗУЧЕНИЕ ЛАТИНОАМЕРИКАНСКОЙ КУЛЬТУРЫ
122
Вестник УДК 91.929.913.008 СПбГУ. Сер. 7. 2011. Вып. 2
А. Г. Тишкина. АЛЕКСАНДР ГУМБОЛЬДТ И ИЗУЧЕНИЕ ЛАТИНОАМЕРИКАНСКОЙ КУЛЬТУРЫ
В 2009 г. отмечалось несколько юбилейных дат, связанных с именем знаменитого
немецкого ученого Александра Гумбольдта, — это 240 лет со дня его рождения, 180 лет
назад он совершил своё путешествие в Россию и 150-летие со дня его смерти. За долгую
жизнь А. Гумбольдт успел чрезвычайно много сделать в науке, что принесло ему ещё при
жизни славу великого географа и философа-натуралиста.
Европейская слава пришла к нему после его первого дальнего путешествия по Ла-
тинской Америке. А. Гумбольдт много лет мечтал отправиться в далёкое путешествие,
особенно его интересовали тропические страны, но долгое время он был лишен этой
возможности. По различным как политическим, так и финансовым причинам срыва-
лись его поездки сначала в Египет, затем в Сирию, не удалось отправиться в кругосвет-
ное путешествие с посещением Южного полюса. Лишь счастливые обстоятельства, на-
стойчивость, а также обретённая после смерти матери финансовая свобода позволили
А. Гумбольдту отправится в Новый Свет. Незадолго до путешествия, в Париже он по-
знакомился с французским ботаником Эме Бонпланом, который на долгие годы стал его
ближайшим другом, разделившим с ним все тяготы пятилетнего американского путеше-
ствия. В июне 1899 г. из испанской гавани Ла-Корунья А. Гумбольдт и Э. Бонплан наконец
отправились в Америку [1, с. 37].
В научном отношении о Новом свете тогда было известно немного. Западные Ин-
дии, как тогда испанцы называли свои американские колонии, были закрыты для въезда
иностранцев. Испания ревностно охраняла от чужеземцев свои территории, откуда при-
возила золото, серебро, табак, пряности. Лишь дипломатические способности А. Гум-
больдта, проявленные на аудиенции с испанским королем, позволили путешествию со-
стояться [2, с. 119–120].
Целью заокеанских исследований ставилось изучать во всём своём разнообразии
американскую природу и население. Ещё до отъезда, находясь в Париже, в этом куль-
турном и научном центре Европы того времени А. Гумбольдт познакомился с методами
работы таких известных учёных, как Ж.-Ж. Деламбр, Ж. Кювье, Л. Бугенвиль, который и
приглашает А. Гумбольдта в кругосветное путешествие, которое, к сожалению, для них
так и не состоялось. Попутно в Париже А. Гумбольдт начал заниматься изучением явле-
ния магнетизма. Опыты по магнетизму он будет проводить в Южной Америке [1, с. 31].
Увлечение естественными науками, в особенности ботаникой, появилось у А. Гум-
больдта ещё в детстве, что не особенно радовало его родных, желавших для него финан-
сово-коммерческой карьеры. Родители, в первую очередь мать — фрау Гумбольдт, дали
своим детям — Александру и его старшему брату Вильгельму, впоследствии знаменито-
му философу и лингвисту, — прекрасное образование. Мальчики изучали древние язы-
ки, философию, историю, живопись, минералогию, экономические науки, ботанику. Ещё
тогда, в детстве, Александр познакомился с известным ботаником Карлом Людвигом
Вильденовом, дружбу с которым сохранил на долгие годы [1, с. 13–15].
© А. Г. Тишкина, 2011
123
После окончания домашнего обучения братья Гумбольдты получали университет-
ское образование, обучаясь сначала во Франкфурте на Одере, затем в Гёттингене. В гёт-
тингенском университете А. Гумбольдт знакомится с человеком, который оказал огром-
ное влияние на его дальнейшую судьбу. Георг Форстер ко времени знакомства с А. Гум-
больдтом был уже знаменитым писателем, учёным, путешественником и общественным
деятелем. Вместе со своим отцом Г. Форстер принимал участие во втором кругосветном
путешествии Дж. Кука в 1772–1775 гг. Во время путешествия отец и сын Форстеры вели
подробный дневник путешествия и помимо географических и этнографических наблю-
дений привезли с собой альбомы зарисовок, коллекции растений, животных, минералов,
предметов материальной культуры населения Полинезии [1, с. 16]. Они были одними из
первых, кто применил исторический метод в географии.
По возращении из путешествия, Г. Форстер обобщил собранные во время поездки
материалы и в 1777 г. выпустил свою первую книгу «Путешествие вокруг света Иоганна
Рейнгольда Форстера и Георга Форстера в 1772–1775 гг.» на английском языке. Через год
книга выходит на немецком, а затем и на других европейских языках, благодаря чему в
23 года Г. Форстер становится европейской знаменитостью [2, с. 17–18].
Впоследствии именно с Г. Форстером А. Гумбольдт совершает свое первое путеше-
ствие по Европе. Г. Форстер становится научным наставником молодого Гумбольдта,
щедро делится с ним своими опытом и знаниями. Любовь к путешествиям, метод ком-
плексного подхода к исследованию региона — всё это Г. Форстер передал своему млад-
шему другу и ученику. Биографы А. Гумбольдта утверждают, что именно это знакомство
привело к тому, что он сделал окончательный выбор в пользу науки как главного занятия
своей жизни [1, с. 26].
А. Гумбольдт в пожилые годы писал о том влиянии, которое на него оказал Г. Фор-
стер и его отец И. Форстер, с которым А. Гумбольдт также был знаком. Их исторический
метод в изучении территории, синтезированный подход в исследованиях, которые были
признаны тогда передовыми, сделало их основоположниками нового направления — ан-
тропогеографии. Хотя самого термина тогда ещё не существовало. Этот новый, как бы
сейчас сказали, страноведческий подход был в полной мере воспринят А. Гумбольдтом и
впоследствии применялся им в научной работе.
Но до своего первого большого путешествия в Америку, находясь в Германии,
А. Гумбольдт был ещё и слушателем курса горного дела, которым руководил известный
учёный А. Вернер. Работал в качестве обербергмейстера в горном ведомстве и даже не-
ожиданно для самого себя довольно успешно выполнял дипломатические поручения
прусского министра Гарденберга во время франко-прусской войны. Всё это не мешало
А. Гумбольдту заниматься научными исследованиями. Первая его значительная рабо-
та была посвящена споровым растениям и называлась «Флора тайнобрачных растений
окрестностей Фрейберга». За эту работу саксонский курфюрст наградил А. Гумбольдта
золотой медалью, а шведский ботаник Валь назвал в его честь новый вид растения из
семейства лавровых [1, с. 22].
Но в 1798 г. А. Гумбольдт отказывается от повышения по службе и уезжает к брату
Вильгельму в Париж, а оттуда в Америку.
Несмотря на то что испанцы держали свои заокеанские колонии закрытыми для
иностранцев, в Европе имелось представление об этих землях. Ещё со времён Колумба,
Кортеса и других первооткрывателей европейские читатели были знакомы с их замор-
скими дневниками и хрониками завоеваний [3, с. 231].
124
Наиболее известные из ранних записей такого рода принадлежали Альваро Нунье-
су, который в результате кораблекрушения оказался у индейцев, принявших его вполне
радушно. А Нуньес известен также тем, что сделал ряд географических открытий — пе-
ресёк Великие равнины и бассейн Рио-Гранде, добравшись до Мексики, прошёл южную
часть плоскогорья Бразилии, открыл реку Игуасу. В результате своих странствий оста-
вил ценные географические и историко-этнографические записи, проникнутые симпа-
тией и уважением к индейцам [4, c. 239].
Совсем другую характеристику жителям новооткрытых земель даёт Гонсало Овьедо.
В 1513 г. он впервые побывал на американском континенте, а по возращении в Европу по
указу короля становится официальным историографом Индий, т. е. по этому указу он дол-
жен был получать все донесения о вновь открытых землях. В результате обобщения своих
и чужих записей он опубликовал объёмный труд «Естественная и всеобщая история Ин-
дий». Эта работа имела несколько переизданий и была переведена на многие европейские
языки, в ней содержится сведения о флоре и фауне новых земель, её жителях и их культуре.
Овьедо оправдывает Конкисту и имперские притязания Испании тем, что, по его мнению,
она играет цивилизаторскую роль в приобщения американских аборигенов к мировому
культурному процессу. Подобный взгляд был типичен для XVI в., в то время когда проти-
воположные взгляды не встречали понимания в европейском обществе [4, с. 243].
Духовным противником Г. Овьедо был известный деятель той эпохи, доминикан-
ский монах, а затем епископ, гуманист Бартоломе де Лас Касас. Бoльшую часть своей
жизни он провел в Новом Свете, где был свидетелем и участником многих событий.
После себя он оставил более восьмидесяти трудов историографического, богословско-
го, философского, юридического и эпистолярного характера. Также он был редактором
судового журнала Х. Колумба, во второй экспедиции которого он принимал участие.
Но главной его работой считается капитальный труд «История Индий», над которым
он работал 37 лет, признанный чуть ли не самым полным и достоверным источником
сведений о раннем периоде колонизации, хотя издан он был лишь в 1877–1879 гг. После
публикации другого известного трактата Лас Касаса « Краткие сообщения о разрушении
Индий» Карл V издал закон о запрещении энкомьенды и назначил Лас Касаса еписко-
пом в Мексику, который ещё ранее прославился тем, что в Гватемале сумел подчинить
себе индейцев мирными, миссионерскими средствами. Для этого Лас Касас выучил язык
местных индейцев, чтобы объяснять им слово Божье, так как в отличие от многих своих
предшественников считал, что в насильственном крещении мало смысла. Первая индей-
ская грамматика языка какчикель вышла в 1548 г., её составил последователь Лас Касаса
миссионер Хуан де Торрес [4, с. 252].
Своей ошибкой Лас Касас признавал то, что ещё на раннем этапе своей миссионер-
ской деятельности он предложил использовать чёрных рабов вместо индейцев. Но по-
добное допущение о возможности порабощать чернокожих продержалось ещё довольно
долго в европейском обществе. Так, уже в XIX в. А. Гумбольдт по дороге в Америку посе-
тил Канарские острова, где заинтересовался проблемами исчезновения гуанчи, которые
ещё в XVII в. были либо ассимилированы испанцами, либо уничтожены, либо проданы
в рабство. Рассуждая о продажи гуанчи в рабство, он пишет: «В ту эпоху ещё не додума-
лись до утверждения, что народы с чёрной кожей представляют собой промежуточную
расу между человеком и животным; смуглого гуанчи и африканского негра продавали
вместе на севильском рынке, и ни у кого не возникала ещё идея, что рабство является
уделом только людей с чёрной кожей и курчавыми волосами» [1, с. 43].
125
В XVII–XVIII вв. продолжались исследования природы и населения Латинской Аме-
рики, в основном миссионерами или появившимися к тому времени креолами. Наиболее
значительными фигурами здесь можно назвать Антонио Виэйру, Гарсиласо де ла Вега и
Хуану Инесс де ла Крус.
Политический деятель, философ, португальский иезуит Антонио Виэйра закончил
иезуитский колледж в г. Баия и, изучив индейские языки, стал проповедником. Он, как и
Ла Касас, прославился тем, что защищал права индейцев и африканских рабов, которые
к тому времени стали уже заметной этнической общностью в Новом Свете. За свою де-
ятельность Виэйра подвергся опале, отсидел два года в иезуитской тюрьме и был лишен
права проповедовать и выступать в печати. После освобождения он провел годы за ра-
ботой над написанием своих проповедей, которые впоследствии были признаны литера-
турным шедевром. Но и по содержанию они являются наиболее полным и достоверным
источником знаний о тех исторических и культурных событиях, которые происходили в
Бразилии в XVII в. [4, с. 264].
Совсем другой тип историографа Нового Света представляет собой Гарсиласо де
ла Вега, сын конкистадора аристократических кровей и инкской принцессы, он первые
двадцать лет прожил в Перу, а после развода родителей переехал в Испанию, где со вре-
менем занялся литературным трудом. Многие авторы считают, что именно де ла Вега
спас инкскую духовную культуру от забвения, поскольку, не имея письменности, предки
де ла Вега по материнской линии сохраняли знания, накопленные веками, в виде устных
преданий. В «Подлинных комментариях» и «Всеобщей истории Перу» де ла Вега сначала
подробно описывает культуру своих индейских предков, а затем историю испанских за-
воеваний. Стараясь быть объективным и беспристрастным, он с симпатией относится и
к тем и к другим, являя собой тот феномен этнокультурного синтеза, который затем стал
всё более распространяться в Латинской Америке [4, с. 267].
Мексиканка, монахиня Хуана Инесс де ла Крус была ещё одним новым представи-
телем культуры Нового Света того времени. Она была женщиной, к тому же креолкой,
т. е. испанкой, родившейся в Америке. Интересно, что сам термин «креол» происходит от
бразильского «criolo», так называли детей африканских рабов, родившихся в Америке, а
затем стали называть всех детей, родившихся здесь от родителей с других континентов.
Де ла Крус явилась первой американской женщиной, получившей столь большую
известность и высокое признание. Хотя её литературное наследие невелико, но её пере-
писка с виднейшими деятелями науки и культуры Европы и Америки, книга её стихов и
другие произведения стали широко известны и сыскали глубокое уважение обществен-
ности [4, с. 269].
Известно, что А. Гумбольдт как человек, живо интересующийся культурными и эт-
ническими проблемами, и просто как образованный человек был знаком с вышеназ-
ванными деятелями Америки и их работами. Так, во 2-й части своего самого глобально-
го произведения «Космос», он пишет: «Взглянув поглубже в оригинальные сочинения
первых историков Conquista (завоевание Америки), будешь часто удивлён, находя уже
семена важных физических истин в испанских писателях XVI века» [3, c. 247]. Во мно-
гих своих работах, А. Гумбольдт часто ссылается на ранних историографов конкисты,
полемизируя с ними, иногда соглашаясь, иногда опровергая. В «Космосе», он много ме-
ста уделяет истории открытия Нового Света, подробно исследуя в том числе и вопрос,
каким образом у Колумба вообще появилась идея плыть на запад в поисках Индии [3,
с. 231].
126
Уже в первые дни своего пребывания в Латинской Америке А. Гумбольдт пишет бра-
ту Вильгельму об индейцах, которых ему удалось увидеть, описывает их жилища и под-
робности бытования. Хотя в целом первое впечатление от всего, что его окружает на
американском континенте, было ошеломляющим: «Мы бегаем как дураки. Первые три
дня ни за что не могли взяться, бросая одно, чтобы заняться другим. Бонплан уверя-
ет, что сойдёт с ума, если эти чудеса не прекратятся. Но прекраснее всех этих чудес то
впечатление, которое производит в целом полное сил, роскошное и вместе с тем такое
весёлое, бодрящее растительное царство. Я чувствую, что здесь буду очень счастлив, и
нынешние впечатления ещё долго будут вселять в меня бодрость» [1, с. 47].
О латиноамериканских достижениях А. Гумбольдта в области географии и ботани-
ки написано немало. Привезённые коллекции из Нового света он обрабатывал двадцать
лет, изложив результаты в многочисленных работах. Но не менее значим тот его вклад,
который он сделал в области изучения культуры континента, в понимании его цивили-
зационного статуса.
Около года А. Гумбольдта провёл в Мексике, где впервые в истории этого государ-
ства самостоятельно провёл комплексное, страноведческое исследование страны. Он из-
учал историю Мексики, её население, климат, сельское хозяйство, его зависимость от
климатических условий и перспективы развития, проводил топографические съёмки, по
которым затем здесь построили многие дороги и т. д. До сих пор в Мексике с благодарно-
стью вспоминают его имя.
Принято считать, что А. Гумбольдт был первым, кто занялся изучением культуры
пуэбло, находясь в Мексике, собрал коллекции керамики и рукописей. В Европе он про-
должил работу над рукописями в ватиканской библиотеке, где ему помогал его брат.
В своих европейских заметках он писал о народах доколумбовой эпохи: «В Африке, как и
в Новом Свете, образованные народы были горные обитатели, или пограничные с ними»
[5, c. 79]. И ещё «На возвышенной равнине в Мексике и Перу повсюду находят следы ве-
ликой образованности. На высоте 1600–1800 видели мы развалины дворцов и бань» [5,
с. 86].
Находясь в Новом Свете, А. Гумбольдт занимался проверкой гипотезы, выдвинутой
ещё конкистадорами, о происхождении индейцев. В своей работе «Картины природы с
научными объяснениями» он пишет: «В сочинении своём о памятниках первобытных
американских народов я кажется, доказал всю правдоподобность мнения, что ещё за-
долго до прибытия испанцев, западные народы Нового Света были в сношениях с вос-
точной Азией. Моё доказательство основывалось на сходстве календарей мексиканского
и тибето-японского, пирамид с лестницами, весьма древних мифов о четырёх веках или
четырёх всемирных катастрофах, равно как и сведения о расселении человеческого рода
после большого потопа» [6, с. 116–117]. Эти работы А. Гумбольдта заложили основу на-
учного изучения истории латиноамериканского континента.
А. Гумбольдт во время путешествия имел возможность увидеть весь спектр латино-
американского общества, от индейцев Амазонки и Мексики до политических деятелей и
президентов. Всё это позволило ему понять суть тех интеллектуальных и духовных про-
цессов, которые происходили тогда в здешнем обществе.
В Новом Свете А. Гумбольдт познакомился с С. Боливаром, с философом, педагогом
и наставником С. Боливара С. Родригесом и с другими деятелями национально-освобо-
дительного движения Латинской Америки. Эти представители новой культуры были ду-
ховно и интеллектуально близки А. Гумбольдту. Когда здесь начались революционные
127
события, он, уже находясь в Европе, живо ими интересовался и высказывал им поддерж-
ку. Поиск своего исторического места и самоидентичности также были ему понятны, что
он неоднократно высказывал в своих письмах [1, с. 157–159].
После обретения независимости перед латиноамериканским обществом встали во-
просы, поднятые А. Гумбольдтом, С. Боливаром, А. Бельо о становления самосознания
и осознания собственной аутентичности. В ходе процесса теоретического осмысления
места латиноамериканского общества и поиска путей для решения этих задач сформи-
ровались несколько направлений. Если говорить кратко, то здесь можно выделить два
основных течения, внутри которых есть свои модификации: проевропейское, главным
образом проиберийское (Х. Сьерра, Х. Б. Альберди и др.), выступающее против метиса-
зации и, соответственно, за тотальную европеизацию латиноамериканского общества,
так как (с точки зрения представителей этого течения, ценой приобщения к европейской
цивилизации) может быть только отказ от собственной культуры. Сюда же примыкают
испанские теоретики культуры, в своём большинстве определяющие иберийскую куль-
туру как основу латиноамериканской цивилизации [7].
Противоположное направление — признающее культурно-историческую метиса-
зацию как фактор, определяющий специфику латиноамериканской культуры (Л. Сеа,
Х. Марти, А. Яньес и др.). Мексиканский философ, историк культуры Л. Сеа пишет по
данному вопросу: «проблема нашей расовой и культурной метисазации столь сложна,
что утверждая одну культуру с тем, чтобы отвергнуть другую, мы тем самым отвергаем
самих себя» [8, с. 37]. Л. Сеа также пишет о появлении в Латинской Америке новой уни-
версальной культуры, которая положит начало всемирной универсальной культуре.
Латиноамериканский континент неоднороден, и культурные процессы, а также их
теоретическое осмысление варьируется от страны к стране, в зависимости от её этни-
ческого состава и исторических особенностей: от признания необходимости всеобщей
индеизации общества до упомянутой тотальной европеизации, хотя это, конечно, край-
ние позиции.
Дискуссии на тему латиноамериканской культурной самоидентификации особен-
но обострились в конце XX в., в связи с 500-летием открытия Колумбом Нового Света.
Вновь прозвучали различные культурологические теории относительно будущего раз-
вития латиноамериканской цивилизации, вспоминали и тех, кто заложил основы куль-
турологических исследований, в этом ряду стоит и имя А. Гумбольдта.
После возращения А. Гумбольдта из Латинской Америки в Европу его называли вто-
рым Колумбом, а его путешествие — новым открытием Нового Света. По форме это не
совсем так, почти везде, где побывал А. Гумбольдт, европейцы — испанцы, португальцы,
французы уже прошли, но то количество открытий, которое было сделано в ходе экспе-
диции, и коллекции, привезённые им из Америки, поразили европейцев. Если об от-
крытиях в географической области известно достаточно хорошо, то о его достижениях,
сделанных в области изучения американской культуры, известно гораздо меньше. Это и
послужило поводом напомнить о том, что именно знаменитый географ А. Гумбольдт по
праву считается одним из основоположников изучения культуры Латинской Америки.
Литература
1. Забелин И. М. Возвращение к потомкам. М.: «Мысль», 1988. 332 с.
2. Петров К. М. Философские проблемы географии. СПб.: Изд-во С. -Петерб. ун-та, 2005.
128
3. Гумбольдт А. фон. Космос / пер. с нем. Н. Фролова. М.: Изд. Французская типография, 1851.
II ч. 462 с.
4. Альперович М. С., Слёзкин Л. С. История Латинской Америки. М.: «Высшая школа», 1991.
286 с.
5. Гумбольдт А. фон. Путешествие барона А. Гумбольдта по Америке с геологическими и кли-
матическими исследованиями. СПб.: тип. Вдовы Плюшар с сыном, 1833. 184 с.
6. Гумбольдт А. фон. Картины природы с научными объяснениями / пер. с нем. А. Фролов. М.:
Изд. Т. Г. Бриллиантов, 1900. I ч. 212 с.; II ч. 184 с.
7. Масалова О. А. Л. Сеа об особенностях формирования метисной культуры // Культура тра-
диционных сообществ: матер. Всероссийск. науч. конф. молодых учёных. Омск, 2002. С. 12–14.
8. Сеа Л. Философия американской истории. М.: «Прогресс», 1984. 352 с.
Статья поступила в редакцию 17 января 2011 г.__