Bernardo de Lizana. Devocionario de Nuestra Señora de Yzamal, Historia de Yucatán y conquista spiritual. 1633.
Бернардо де Лисана. Молитвенник Богородице Ицамальской, история Юкатана и духовное завоевание, 1633
====================
[перевод на русский язык
© 2008, Виктор Талах,
Киев,
Украина]
Bernardo de Lizana
Devocionario de Nuestra Señora de Yzamal,
Historia de Yucatán y conquista spiritual. 1633
Бернардо де Лисана. Молитвенник Богородице Ицамальской, история Юкатана и духовное завоевание, 1633
Часть 1.
1. Называли эту землю во времена язычества землей индюков и оленей, u luumil cutz, u luumil ceh, и причина была в том изобилии этих животных, которое имела от природы эта земля, в чем более отличалась от прочих … Первое, на что должно обратить внимание – то, что эта страна является восточной частью Новой Испании, и с западной стороны – единым с нею материком, и граничит с Гватемалой с полуденной стороны. Эта земля была подчинена императору Мексики Монтесуме [Monteçuma], и хотя правда, что здесь было много собственных царьков и владык, они признавали и платили дань Монтесуме. Одни говорят, что ему посылали в качестве дани дочерей этих царьков и других знатных дев, ибо они были красивы. Другие – что ему посылали шерстяные плащи и деньги, которые они употребляли и которые сегодня называются куска [cuzcas] .
2. И хотя правда, что во время завоевания этой страны Юкатан в ней было много царьков, согласно древнему преданию вначале она была подчинена только одному царю и владыке, и тирания привела к появлению многих владык и к тому, что многие стали рабами, а другие – их гонителями, и так они уничтожили друг друга таким образом, что, оставив города и каменные строения, бежали в леса, где скрылись целыми семьями. И старших из них они признавали и почитали за старшего вождя, и так я полагаю, что это было то, что случилось по естественному закону, и продолжалось много времени после потопа, пока тирания не дала средства к тому, чтобы появились цари и вожди, которые подчинили семьи, и таким образом основали и назвали царства. И, возвращаясь туда, откуда мы вышли, я говорю, что они имели одного царя и вождей, поскольку строения, которые сегодня видны опустевшими, одного и того же способа и образца, и все поставлены на холмы или пирамида «ку» [cues], сделанные руками, и следует полагать, что тогда по милости и приказу одного они создавались и возводились, ибо все они одного и того же вида.
Имеется великое множество остатков этих строений, и многие из них почти целые, и столь великолепные и пышно украшенные изображениями и вооруженных людей, и зверей из белого камня, с входами большого мастерства, которые несомненно являются чрезвычайно древними, впрочем, воистину некоторые из них и сегодня выглядят такими новыми и белыми, с деревянным обрамлением дверей, и были такими неповрежденными что, казалось, не прошло и двадцати лет, как их построили; и в таких не жили эти индейцы, когда пришли испанцы, но располагались в домах под соломой в лесах, семьями, как сказано; им служили они, тем не менее, храмами и святилищами, как те говорили, и над каждым на вершине имели своих богов, хоть и ложных, и там приносили им жертвы, одновременно многих мужчин, и женщин, и детей, и также совершали прочие моления и обряды, и самоистязания [ayunos penitencias], и поэтому я далее расскажу, так как имею твердое намерение, о самых знаменитых и великолепных святилищах, или о самом прославленном и чтимом из тех, что имела эта страна, и куда все собирались из многих мест, и это было селение и пирамиды Ицмаля, как его называют; и поскольку их основание является, как я уже сказал, древнейшим, и так как известно, кто их заложил, это будет объявлено в следующей главе.
3. История и авторы, которых мы можем привести, это некие древние знаки [caracteres], плохо понимаемые большинством и истолковываемые некоторыми старыми индейцами, которые являются сыновьями жрецов их божеств и остаются теми, кто только и умеет читать и разгадывать [adivinar], и которых многие признавали и почитали как своих богов. Итак, узнали давние отцы, первыми насадившие Веру Христову на Юкатане, что здешний народ частью пришел с запада, а частью – с востока, и поэтому на своем древнем языке они называли восток иначе, чем сейчас. Ныне он называют восток Likin, и это то же самое, что: «Где восходит Солнце над нами», – а запад называют Chi-kin, что то же самое, что «заход или конец Солнца», или «где оно скрывается от нас». А в древности они говорили о востоке Cenial, «Малый Спуск» [Pequeña-Baxada], а о западе – Nohenial, «Большой Спуск» [Grande-Baxada]. И дело в том, что, как они говорят, со стороны востока пришло в эту землю мало народа, а со стороны запада – много; и с помощью соответствующего слога они понимали, мало или много на востоке и на западе, и мало народа с одной стороны, и много – с другой; а что за народ был с той и с другой стороны, я отсылаю читателя к отцу Торкемаде, к его «Индейской истории», чтобы он там увидел, как мексиканцы пришли из Новой Мексики, а оттуда – сюда. А поскольку остров Эспаньола заселили карфагеняне, и от них была заселена Куба, и эта страна, ибо они умели возводить столь великолепные строения и подчинять другие народы, но так как у них не было общения с Карфагеном, это превратило их, наряду с климатом, в народ варварский и грубый.
4. Есть в этом селении Ицамаль пять пирамид или холмов, очень высоких, целиком возведенных из сухого камня их усилиями и приспособлениями, которые помогают поднимать камень наверх, и не видно целых строений ныне, скорее признаки и остатки обнаруживаются на одном из них в полуденной стороне. Древние имели одного самого прославленного идола, который назывался Ицмат-уль [Ytzmat-ul], что означает: «Тот, кто получает или обладает благодатью, или росой, или субстанцией небес» – и этот идол не имел иного имени или его им не называли, потому что говорят, что это был один царь, великий владыка этой земли, которому она была подчинена как сыну богов; и когда его спрашивали, как его зовут, или кто он, он говорил лишь такие слова: “Ytzen caan, ytzen muyal,” – что означает: «Я роса или субстанция небес и облаков».
Умер этот царь, и воздвигли алтари, и был оракул, и далее будет видно, как ему соорудили другой храм и для чего. Когда был жив этот царь-идол, народы советовались с ним о вещах, происходивших в отдаленных местах, и он говорил им это, и о других будущих вещах. К нему также приносили мертвых, и говорили, что он воскрешал их и исцелял больных, и поэтому ему оказывали великое уважение по причине, что это был бы действительно истинный бог, который один только может даровать жизнь мертвым и здоровье больным, и невозможно, чтобы это был человек-язычник или же демон, но лишь сам Господь, являющийся владыкой жизни и смерти. Они, однако, верили в это, и не знали иного бога, и поэтому говорили, что он их воскрешал и исцелял.
Эти индейцы во времена своего язычества воздвигли и другой алтарь и храм над другой пирамидой этому своему царю или ложному богу Ицмат-улю, где поместили изображение руки, служившее им памятью, и говорят, что туда они приносили мертвых и больных, и что там они воскресали и исцелялись, касаясь руки; и это была та, которая находится с западной стороны; и потому называется и именуется К’аб-уль [Kab-ul], что означает «Рука-работница». Туда делали великие пожертвования, и приносили дары, и совершали паломничества со всех концов, для чего были сделаны четыре дороги или шоссе во все четыре стороны света, достигавшие пределов этой страны и проходившие в Табаско, и Гватемалу, и Чиапас, так что даже сегодня видны во многих местах их куски и остатки. Огромно было стечение народа, приходившего к этим оракулам Ицмат-уля и К’аб-уля, который построил дороги.
Была также другая пирамида или холм с северной стороны, сегодня являющаяся самой высокой, которая называлась К’инич К’ак’мо [Kinich Kakmó], и причиною было то, что над нею имелся храм, и в нем идол, который так назывался, и это означает на их языке: «Солнце с лицом, у которого огненные лучи», – и он спускался сжигать жертвы в полдень, как спускается, паря, гуакамайя с его перьями разных цветов».
И этот бог или идол был почитаем, и говорили, что, когда у них бывал мор, или эпидемия, или другие общественные беды, они все шли к нему, как мужчины, так и женщины и, принеся многие дары, жертвовали их, и что там, на виду у всех нисходил огонь (так говорили) в полдень, и сжигал пожертвованное, и жрец говорил им о том, что должно произойти с тем, что они хотели узнать о болезни, голоде или море, и в соответствии с этим они становились знающими о своем добре или зле, хотя подчас видели противоположное, а не то, что он им говорил.
Имелась также другая пирамида, называемая (даже сегодня местными уроженцами) П’ап’-Холь-Чак [Ppapp-Hol-Chac], что является той, на которой сегодня основан монастырь отца моего Святого Франциска, и означает на кастильском языке это название «Дом голов и молний», и это здесь жили жрецы богов, и были так чтимы, что они являлись владыками и теми, кто карал и вознаграждал, и в то, что они объявляли, они верили с такими крайностями, что это были вещи, в которые невозможно поверить. При этом назывались и сейчас называются жрецы на этом языке майя ахк’ин [ahkin], что происходит от глагола kinyah, означающего «определять по жребию или бросать жребий». И это потому, что древние жрецы бросали их на своих жертвоприношениях, когда хотели узнать или объявить вещи, о которых их спрашивали, их называли алак’ин [Alakin], и сейчас называют на их языке священнослужителя Христова ахк’ин, как в древности называли таковых у своих идолов.
Другой холм находится там, где был дом великого военачальника, которого называли Хунпикток’ [Hunpictok], и он между югом и западом; имя этого военачальника означает по-кастильски «Военачальник, имеющий войско в восемь тысяч кремней», бывших наконечниками их копий и стрел, которыми они сражались во время войн. Эта должность была наиглавнейшей, и эти люди служили для того, чтобы подчинять вассалов и обязывать их, чтобы они содержали царя или идола и жрецов, и для защиты всех подданных этого царства и охраны их храмов. Таковы были наизнаменитейшие оракулы Ицмат-уля или Ицамаля [Ytzamal], как его сейчас называют.
11. …Ицамаль, где во времена язычества был храм, где они почитали одного идола с фигурой Солнца, называемого на этом языке майя К’инич К’ак’мо [Kinich Kakmó], что на нашем означает: «Солнце с лицом, у которого лучи разных цветов как перья гуакамайя», – чей огонь сжигал пожертвования. И с этим богом они советовались, как сказано, по поводу бурь, болезней, эпидемий и всех вещей, нужных для человеческой жизни, и от него, как говорят, получали поддержку в том, в чем нуждались.